Читаем Майло Тэлон полностью

Повернув к западу, я проехал по диагонали ярдов пятьдесят, изучая землю. Ничего не обнаружив, повернул назад и проехал такое же расстояние на восток. Почти тотчас же нашел отпечаток чуть меньше дюйма заднего закругления каблука. Теперь человек бежал на восток, возможно забирая немного к северо-востоку.

Неожиданно я подъехал к высохшему руслу ручья, который петлял к юго-востоку. Остановившись на берегу, окинул взглядом песчаное дно в поисках следов. Дно было твердое и ровное, без единого пятна. Я повел коня по краю и собирался было повернуть обратно на запад, когда увидел обвалившийся берег.

Это был просто осыпавшийся песок, но он говорил о многом. Кто-то бежал этим путем, кто-то кинулся со слишком крутого берега и упал на дно. На песке виднелось темное пятно.

Я пустил коня на крутой берег, и он, упираясь в землю всеми четырьмя копытами, съехал по нему на дно. Я принялся изучать отпечатки.

Человек был ранен. Возможно раньше, а возможно сразу перед тем, как упал. Как бы там ни было, это была первая увиденная мною кровь. Человек упал, встал, снова упал, затем поднялся и побежал по высохшему руслу.

Несколько сот ярдов я вел коня по его следам. Он много падал, но каждый раз поднимался и продолжал бежать. Неожиданно показался обваленный берег - в этом месте в русло спустилось несколько лошадей.

Следы поведали печальную историю. Бегущий человек повернулся так резко, что потерял равновесие, но потом все-таки встал и хотел бежать. Его поймали лассо и поволокли вверх по высохшему руслу, где с каждым ярдом попадалось все больше камней. Затем лошади остановились; здесь было много следов, много отпечатков копыт. Под берегом я заметил осевшее место, где из песка выглядывал край ботинка.

Когда я раскапывал этот песок, я знал, что найду.

Но не кого.

* amigo - (исп.) друг, приятель.

** - (исп.) до свидания, приятель

*** - (исп.) будьте осторожны

Глава девятая

Я быстро огляделся и начал откапывать тело. Холодная погода и сухой песок помогли ему сохраниться. Закончив, отступил на шаг и взглянул на лицо. Я узнал его.

По крайней мере, вспомнил. Он приходил к нам на ранчо с двумя мужчинами и расспрашивал про свободную землю. Один из мужчин называл его Татт.

Взобравшись на берег, я осыпал на могилу берег и, сев на коня, отправился дальше. Из-за мягкого песка здесь не было хорошо различимых отпечатков. По тому, как песок был затоптан, я понял, что всадников было по меньшей мере трое, их кони кружили в этом узком месте, растревоженные запахом крови. Отпечатков копыт было множество. Я увидел один отчетливый отпечаток сапога, вероятно оставленный человеком, который слез с седла, чтобы снять лассо.

Судя по тому, как руки мертвеца сжимали песок, я сомневался, что он умер до того, как на него осыпали берег. Похоже, что он лежал лицом вниз, и его руки зарылись в твердый песок под ним. Он сопротивлялся, поджав, очевидно после многих попыток, под себя колено, перевернулся, а затем потерял сознание и был погребен под новыми и новыми волнами земли с потревоженного наверху берега.

Проехав вверх по старому высохшему руслу, я больше не встретил следов, только оленьи. Выбравшись из оврага, я повернул обратно в сторону лагеря Пабло. Ехал, размышляя над тем, что узнал, а узнал я немного.

Кто-то преследовал и убил человека, которого я нашел. Его протащили на лассо за лошадьми, пытали и бросили умирать. Этот человек однажды посетил мой дом в Колорадо и его называли Татт. С ним было еще двое мужчин.

Был ли их визит простым совпадением? Или их посещение нашего ранчо было прелюдией к тому, что происходит сейчас?

Как давно они приезжали? Пройдя по следам своей памяти, я решил, что это было по меньшей мере год назад, вероятно, полтора. Что-то в этих трех мужчинах привлекло мое внимание. Или это было какое-то замечание Ма?

Портис был прав. Сложилась опасная ситуация. Магоффинов отравили. Татта убили. Естественно, люди, убившие один раз, не остановятся перед вторым и третьим убийством. Я сознавал, что надо действовать осторожно и что Пабло надо передвинуть свой лагерь. Я ему так и сказал.

К тому времени, как я подъехал к его фургону, наступил полдень. Он выслушал меня, и когда я предложил ему передвинуться, согласился.

- Сегодня, - сказал я, - сейчас. Я вам помогу.

Он заколебался.

- Хозяин. Мой босс. Он скоро приедет искать меня.

- Найдет. Мне хочется, чтобы он нашел вас живым. Эти люди плохие.

Он пожал плечами.

- Я видел много плохих людей, amigo. Не хочу никому доставлять неприятности, но если они приедут...

- Они с ним не слишком церемонились, - сказал я.

- Вы говорите, что знали этого человека? Убитого?

- Я его видел однажды. К нам на ранчо приехали трое в поисках земли на продажу. Хотели поселиться.

- Вы очень хорошо помните такую незначительную вещь.

- Мне кажется, это Ма. Думаю, что-то в них ей не понравилось. А когда Ма кто-то не нравится, она не тратит на него много времени.

Пабло улыбнулся.

- Ваша мама - Эм Тэлон? Слыхал о ней.

- Если моя Ма, - серьезно сказал я, - увидит на своей земле медведя гризли, она прикажет ему уйти. И знаете что? Он уйдет.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное