Майло Тэлон

- Ха! Вы так думаете? - Вакеро наклонился через столик. - А вот я лучше знаю. У него было двое! К нему приходили двое и оба ночью. Они пришли не вместе, но оба подъехали в темноте, очень тихо. Когда каждый из них подходил к двери, на него падал свет. Каждый приезжал отдельно. Каждый приезжал ночью. Через четыре дня после первого приехал второй.

- Пахнет жареным, - сказал спокойный. - Почему только ночью? Разве человек в вагоне вор?

- А других не было? - спросил я. - Только двое?

Вакеро пожал плечами, потом нерешительно добавил:

- Была еще одна ночь, когда я что-то слышал. Моя собака была с лошадьми и вела себя беспокойно, словно что-то ее тревожит. Я подумал было волки, но ни одно не увидел. Ничего не увидел. Но собака... собака беспокоилась. Я вернулся, чтобы лечь. Все было тихо. Потом я услышал. Бежал человек.

- Верхом?

- Нет. Бежал. Бежал очень быстро, очень испуганно.

- Бежал? Куда он мог бежать, Пабло? Некуда. Все открыто.

- Это бежал человек, - упрямился Пабло. - Это была не лошадь. Не овца и не корова. Бежал человек, тяжело бежал.

- Куда он направлялся? - спросил я.

Насмешник пожал плечами.

- Это вопрос! Человек может бежать целый день и целую ночь и никуда не прибежать. Ба! Да ты спал!

- Крик был не во сне, - сказал Пабло.

Мы все уставились на него.

Он уставился на нас.

- Это было позже. Послышался крик. Один крик. Я слышал.

- Животное, - сказал один. - Может, горный лев.

- Еще пива? - предложил я. - Деньги скоро кончатся, но пока они есть пейте!

Мы пили очень серьезно и стали друзьями. Но они больше не говорили о вагоне и бегущем человеке. Мы говорили о скоте и лошадях, лассо и шпорах. Двое из нас пасли коров в кустистой местности и мы поговорили об этом, преувеличивая трудности для двоих, которые в этом ничего не понимали.

Через некоторое время я поднялся и вышел. Позже на улице мне повстречался Пабло, вакеро.

- Странная вещь, - сказал я. - Бегущий человек и крик.

Он принялся сворачивать сигарету.

- Кричал мужчина, - сказал он. Осторожно он коснулся языком сигаретной бумаги. - Человеку было больно. Очень больно. - Он взглянул на меня. Однажды во время революции я слышал такой крик.

Он прикурил.

- Крик. Мне показалось, что кричал человек, который был в вагонах.

- Вагонах?

- Там были два. Вагон большого человека и другой, как грузовой, всегда запертый.

Этот мексиканец, он сейчас не просто разговаривал. Он рассказывал мне.

Очень тихо я произнес:

- Пабло, нам надо поговорить, мне и тебе, но не здесь.

Я буду с лошадьми наверное еще одну неделю. Это к востоку и немого к северу. Примерно час езды.

- Приеду. - Я повернулся, затем остановился. - Пабло, будь осторожен.

- Si, - кончик его сигареты засветился. - Я слышал, как кричал человек.

Сидя за кофе у Мэгги, я обдумывал услышанное. Если там бежал человек, могли еще остаться следы. Если кто-то что-то потерял там, то пройдет еще немало времени, чем это найдут. В конце концов, по этой земле ездили нечасто.

"Джефферсон Хенри, - сказал я про себя, - я начинаю интересоваться тобой".

Глава пятая

На рассвете я уже шел к ресторану Мэгги. На восточном горизонте в небо поднималась желтизна, но на западе несколько ленивых звезд упрямо не желали расставаться с небосклоном. Мои каблуки эхом отзывались на тротуаре.

На станции горел огонек там, где диспетчер сидел за работой. Кроме него единственные огни светились в отеле и ресторане.

Главная улица города с обеих сторон выходила в прерию, дома вдоль улицы были каркасными или с фальш-фасадами. Все было унылым и пустынным, побитые ветром и непогодой дома постепенно обретали очертания на фоне светлеющего утра.

Но почему именно здесь? Из всех возможных мест?

Когда я вошел, Герман наливал кофе. - Садитесь, - сказал он. - Я выпью кофе вместе с вами.

- Знаете вакеро по имени Пабло? - Я принес свой кофе к столику.

- Знаю. Хороший парень. Прекрасно обращается с лассо и ездит верхом. То есть может ездить даже на тяжелых лошадях и привести их прямо к финишу.

- Мы с ним немного поболтали. Он пасет лошадей на холмах.

- Работает на "Перевернутом У". Ребята называют это клеймо "Игрек наоборот". Небольшое ранчо, сейчас переживает тяжелые дни из-за засухи. У них скот разбросан по всей округе, везде, где можно найти воду и траву.

- Мне он понравился.

- Мне тоже. Но я его принимаю всерьез. Он ездил вместе с одной мексиканской командой, охотился и воевал с апачами по ту сторону границы. Он начал ездить с ними, когда ему было пятнадцать лет, и течение следующих семи лет он не занимался ничем другим. В него стреляли, его резали, царапали, кусали и жевали, но он все-таки может еще ездить верхом.

Герман вернулся на кухню. Я допил чашку и потянулся за кофейником, когда дверь открылась. Вошел тот самый железнодорожник, которого я видел в первый день в городе. Он подошел к столику и положил на него письмо.

- Наш общий друг просил передать это вам. Не доверяет почте.

- Спасибо.

- Меня зовут Риббл. Если я чем-нибудь могу помочь, дайте мне знать.

Он подошел к другому столику и сел. Минуту я сидел, глядя на письмо. Портис. Это его рука. Если Портис не доверяет даже почте...