Магниты

Выглядел он совершенно обычно. Впрочем, если он истязает детей, это же не обязательно должно отражаться на внешности. Мысль о том, что он может быть домашним тираном, заставила Яну отпрянуть. Сергей Евгеньевич, видимо, заметил ее движение, потому что поднял вопросительный взгляд.

— Как у вас дела? — выпалила Яна, краснея и понимая, что она никудышный шпион. Ну не умеет она во все это играть.

— Нормально, — ответил Волков и окинул ее внимательным взглядом. — А ты как?

— Хорошо, — профессионально улыбнулась Яна и вдруг с ужасом осознала, что Сергей Евгеньевич ей родственник. До этой минуты она думала лишь о родстве с детьми Алексея Волкова. Но ведь его брат ей, получается, дядя. У них ведь даже одна фамилия с отцом.

— Я-ан? Что не так? — Сергей Евгеньевич быстро себя оглядел. Яна последовала его примеру. Костюм сидел на нем совсем не так, как на боссе. Как-то… неуместно, что ли.

— А вы скучаете по прошлой работе? — вырвалось у Яны.

— Скучаю, — осторожно ответил Сергей Евгеньевич, — но ты же о другом спросить хотела.

У него были серо-зеленые глаза, и он не мог похвастаться идеальными чертами лица, какие были у его старшего брата. Он весь был какой-то простоватый, совсем обычный, несмотря на дорогой костюм. От такого не станешь ждать подвоха или подлости.

— Я… вчера с Димой разговаривала, — произнесла Яна, покосившись на дверь кабинета босса. — Уточнить насчет практики нужно было, — Яна врала безбожно, неумело, но остановиться уже не могла, потому что в ее ушах все еще стоял женский крик. — Там что-то загрохотало на заднем плане, и кто-то как будто закричал. Девочка. Сестра его, возможно. У вас точно всё в порядке?

— Вечером? — с непроницаемым выражением лица уточнил Сергей Евгеньевич, и Яна почувствовала, что ее щеки уже просто полыхают.

В сейфе ее матери лежал компромат на этого человека. Похоже, он планомерно разворовывал компанию последние годы. Мама вчера обмолвилась о криминале. Она упомянула Крестовского и Волкова. Но Сергей Евгеньевич ведь тоже Волков. Его брат погиб в авиакатастрофе, а он получил опекунство над племянниками и возможность распоряжаться их деньгами, потому что Лена была несовершеннолетней, а Дима — психологически неустойчив, как говорила мама. И вот Яна стоит перед этим человеком и уточняет, кто это кричал вчера в его доме. Чувствуя себя номинантом на премию Дарвина, Яна отрывисто кивнула. Не то чтобы она была храброй и свободной, как та Яна из параллельной вселенной, которая жила не по указке мамы, просто, кажется, желание помочь Лене перекрывало страх. Пусть и не до конца.

— Ты поэтому мне вчера звонила? — хмыкнул Сергей Евгеньевич.

Яна вновь кивнула, а он присел на край ее стола. Яна осталась стоять, глядя на него сверху вниз.

— Лена — сложный ребенок. Иногда у нее бывают… небольшие срывы. Вчера она разбила часы.

— Поранилась? — автоматически спросила Яна и тут же вспомнила, что, даже если Лена поранилась, рядом с ней был врач-травматолог. Если он еще следует клятве Гиппократа. Или как она там теперь называется?

— Нет. Но расстроилась. С детьми сложно, Ян, — вздохнул Сергей Евгеньевич.

Он выглядел настолько обычным: немного уставшим, немного грустным, в неидеально сидящем костюме… Яна попыталась представить, что у него есть связи с криминальным миром, но у нее, хоть убей, ничего не получилось. Глупая она и наивная. Мама это все время повторяет.

— Да, не повезло вам с таким наследством, — ляпнула Яна, не очень хорошо подумав.

Однако Сергей Евгеньевич только усмехнулся и покачал головой.

— Мое наследство самое лучшее, — торжественно объ­явил он и встал.

Яна не поняла, что он имел в виду. Вряд ли детей. Тогда что? Компанию? Деньги? Как бы все это выяснить?

— Не бери в голову, Ян. Все будет хорошо, — Сергей Евгеньевич подмигнул ей и, подойдя к двери босса, громко постучал. Он всегда стучал громко. Как хозяин.