Магниты

Он стукнул ладонью по рулю, к счастью, промахнувшись мимо клаксона, потому что по тротуару проходила женщина с коляской. Роман проводил ее взглядом и, отбросив телефон на сиденье, включил заднюю передачу. Выезжая с парковки, он думал о том, что ему плевать. Просто плевать. На что именно, он так и не смог сформулировать. Наверное, на весь мир, которому так же плевать на него в ответ. Злиться на Машу очень не хотелось, но, кажется, этот процесс окончательно вышел из-под контроля. Роман привычно искал причину в себе. Да, он действительно поговорил с отцом без ведома Маши. Но если уж на то пошло, если бы не он, они бы и к врачу не сходили, потому что Маша до смерти боялась, что мама узнает. И решать, как обеспечивать ре­бенка, тоже выпадало не Маше, а ему. Так почему он опять виноват-то?

Роман припарковался в подземном гараже и только собирался выйти из машины, как телефон, валявшийся на соседнем сиденье, зазвонил. На экране высветилось: «Волков». Фото контакта не было. Медленно выдохнув, Роман ответил на звонок.

— Ты был в курсе, что Лялька списалась по Сети с каким-то упырем и сегодня с ним встречалась? — не размениваясь на приветствия, с наездом выпалил Волков.

— Нет, — ответил Роман резче, чем требовало состояние Волкова.

— Нет? А кто собирался мониторить ее контакты?

— Я… — начал Роман, не зная, как продолжить.

— Ты! — припечатал Волков. — Ты, Крестовский!

— У меня руки не дошли. Как она могла за неделю с кем-то списаться и встретиться? — Роман действительно не верил, что Лялька так быстро во что-то вляпается. — Откуда ты узнал?

— Я все понимаю: у тебя там личная жизнь бьет ключом, медовый месяц и никаких проблем. Но ты сам согласился. Я на тебя понадеялся. Мы все, блин, понадеялись!

Роман зажмурился и откинулся затылком на подголовник.

— Пароли мне пришли, — процедил Волков.

— Хорошо, — ответил Роман и после паузы добавил: — Прости.

— Да пошел ты, — огрызнулся Волков, но трубку почему-то не положил.

Роман тоже не стал отключаться. Просто слушал раздраженное сопение Волкова и думал о том, как было классно, когда они учились в старой школе. Ездили на экскурсии, проекты вместе делали.

— А Лялька что сама говорит? — сглотнув, спросил Роман. Волков ведь не отключился. Значит, чего-то ждал.

— Да ничего она не говорит. У нее мозгов как у цыпленка, — пробурчал Димка.

— Неправда. Она очень умная.

— Была бы умная, не сохла бы по тебе, — отрезал Волков.

— И то верно, — усмехнулся Роман. — А она одна ездила?

— Да щас! С Сергеем.

Роман облегченно выдохнул. Значит, ничего непоправимого не случилось. Волков просто вызверился. Имел на это право, конечно. Роман действительно его подставил. И с соц­сетями этими, и с поцелуем вчерашним.

— Пароли пришли, — после паузы повторил Димка и отключился.

Роман еще некоторое время сидел, прижав к уху телефон. Хотелось то ли орать, то ли плакать, то ли рвануть домой и забиться там в угол на ближайшие лет сто. Но его ждала встреча с отцом.

Перед входной дверью Роман стоял добрых десять минут, собираясь с духом. Неизвестно, сколько еще простоял бы, если бы отец не распахнул дверь.

— Я видел, как ты подъехал, — произнес он в ответ на недоуменный взгляд Романа. — Один?

— Да, — Роман пожал протянутую отцом руку и стащил с себя куртку и ботинки.

— Ел? — спросил отец, и Роман с удивлением понял, что поесть он сегодня совсем забыл. Сперва нервничал перед приемом у доктора, потом нервничал после.

— Нет.

Отец прошел на кухню, и Роман последовал за ним, только сейчас сообразив, что в квартире пахнет пловом. Отец умел готовить обалденный плов. Правда, делал он это крайне редко — только когда приезжали его родители, потому что мама плов не любила. А Роман любил. Мысль о том, что отец готовился к их с Машей приходу так, как готовился обычно к приезду своих родителей, так изумила Романа, что он застыл на пороге кухни, глядя на казан на плите.

— Ты нас ждал?

— Ну, нужно же нам познакомиться в новом качестве, — неловко сказал отец и добавил: — Руки мой. Я накрываю.

Поели они в неуютном молчании. Роман бросал взгляды на отца, пытаясь определить, в каком тот настроении, но с ним всегда было сложно угадать.

— Маша боится не только маму, но и меня? — наконец подал голос отец, и Роман торопливо отложил вилку.

— Не то чтобы… — отец приподнял бровь, и Роман вынужденно признал: — Хотя да. Тут еще так получилось, что… ну, в общем, ребенка не будет.

Роман выпалил последнюю фразу на одном дыхании и поднял взгляд на отца. Отец перестал жевать, несколько секунд смотрел на него, а потом с усилием проглотил еду и медленно отложил вилку.

— Все-таки так, да? Дурак ты, Ромка. А заливал как вчера. «Готов к ответственности, все буду делать»…

Голос у отца был спокойным, но смотрел он так, что Роман почувствовал себя последним ничтожеством.

— Пап, ты не понял. Там так вышло…

— Да в курсе я, как выходит, Ром, — отец поднялся из-за стола и, подхватив тарелку, выбросил остатки еды в мусорку. — Знаешь, сынок, с этим всю жизнь жить придется.