Магма

– Не могу забыть тот вечер, что мы провели с тобой в Лионе, – прошептала она.

Страдающая от похмелья голова Кузнецова не смогла сразу понять смысл сказанной фразы. Тошнота не отпускала. Кузнецов промолвил:

– Какой вечер ты имеешь в виду? Мы с тобой не были в Лионе. Мы были в Лилле, да и то на его окраине. Элен уже садилась на него, придавив руками к стене.

– Я всегда хотела тебя.

– Элен, мне сейчас очень плохо.

– И мне без тебя плохо, – произнесла она и наклонилась к уху, – Скажи мне, где находится статуэтка?

– Иттла! Ты же знаешь, Мигранова убили, а статуэтка была у него.

– Да, но ее же не нашли! Где он ее прятал? А вот и появились приступы головной боли. С добрым утром, доктор Кузнецов!

– Что ты спросила? – поморщился он.

– Я спрашиваю, где Мигранов прятал статуэтку?

– А... – Женя понял вопрос. Зачем Элен понадобилось это с утра?

– Зачем тебе это? – спросил он, морщась.

– Мне просто интересно, – быстро ответила Элен.

– Фигурка лежала... – Но договорить Кузнецов не успел. В его дверь опять постучали. Элен как-то непонятно выругалась и вскочила.

– Ты куда? – воскликнул Кузнецов, но Элен не ответила и скрылась в ванной комнате. Женя пожал плечами и отправился открывать входную дверь. За дверью стояли агент Уолкер и...

Женя не мог поверить своим глазам. Он проморгался и потряс головой.

На пороге стояла Элен, одетая в длинное синее платье!

И Элен и Уолкер были рассержены.

– Какого черта! – кричал Уолкер, проходя в номер. – Вы ведете себя словно безумец!

– Неужели тебе не дорога твоя жизнь? – вопрошала Элен. – Как можно так напиваться!

– Вы плачетесь мне о том, что ФБР не может обеспечить вашу безопасность, а сами сбегаете от охраны и пропадаете неизвестно где! – возмущался Уолкер.

Ничего не отвечая, Кузнецов направился к двери в ванную комнату и открыл ее. Ванная была пуста.

– Что вы делаете? – с неприязнью спросил Уолкер.

– Элен только что сидела на моих коленях, а потом скрылась в ванной, – ответил Кузнецов.

Глаза Элен внезапно наполнились слезами, она хотела что-то произнести, но не смогла промолвить и слова. Закрыв лицо, она выбежала из номера. Из коридора донеслись ее всхлипывания.

– Что вы несете? – сказал Уолкер. – И зачем вы обидели доктора Граббс?

– Да, но только что...

– Алкоголь в больших количествах еще никому не приносил пользы.

– Вы говорите прямо как моя мама. Боже, мне дурно!

– Швейцар гостиницы случайно обнаружил вас на задворках, валяющегося в грязи около мусорных баков.

– Этого я не помню.

– Верю, – усмехнулся Уолкер и снова посерьезнел. – То, что вы вчера натворили, было верхом неосторожности. Хорошо, ничего не случилось.

– Я больше не буду, – простонал Кузнецов. Голова раскалывалась. Он не мог слушать слова Уолкера, он не мог думать – мышление причиняло ему боль.

– К вашим друзьям-ученым я вас больше не отпущу.

– Я буду вам очень признателен.

Уолкер посмотрел в окно, задумчиво теребя подбородок.

– Имеется новая информация, – произнес он, – Вы в состоянии ее переварить?

– Нет! – дрогнувшим голосом воскликнул Кузнецов.

– Сколько времени вам потребуется, чтобы восстановиться?

– Не знаю. Все зависит от того, чем восстанавливаться.

– Спиртное я вам не дам. Мы вынули все бутылки из бара в вашем номере, так что не ищите. Мои люди что-нибудь принесут. Встретимся вечером.

Уолкер вышел. Женя без сил упал на кровать, придавив голову подушкой.. Через пятнадцать минут люди Уолкера принесли две таблетки, которые затем растворили в стакане воды. Кузнецов выпил эту воду и уснул.

Проснулся он в три часа дня. Состояние его было удовлетворительным, голова не болела, тошнота не ощущалась. События вчерашнего дня и сегодняшнего утра казались частью сна, но Женя знал, что это был не сон.

Ему было очень стыдно за себя перед Уолкером, перед своими коллегами-учеными, с которыми он пил, и в особенности перед Элен. Это чувство вины тяготило, он стыдился каждого своего действия, каждой мелочи, которую совершил вчера. Стоп!

Он вскочил с кровати.

Утром Элен зашла в его номер в короткой юбке и села к нему на колени, затем исчезла в ванной комнате. Происходило ли это, или это ему приснилось? Он не мог ответить. Через несколько секунд после того, как за Элен захлопнулась дверь в ванную, Элен появилась на пороге вместе с Уолкером! Как из ванной комнаты она успела перебраться за пределы номера? Или существовало две Элен – одна в короткой юбке, а другая в синем длинном платье? Или одна Элен, которая сумела быстро переодеться и переместиться из ванной комнаты за дверь номера, или у него начинается белая горячка? Но он же почти не пьет!

Поднявшись с кровати, Кузнецов подошел к двери в ванную комнату и открыл ее. Ванная была пуста, при свете лампы ярко блестел хромированный кран, сияли белизной ванна и умывальник, с ними мягко контрастировала голубая настенная плитка. Женя сел на край ванны, открыл воду и помочил горячий лоб. Это похоже на умопомрачение.

Было или не было? Скорее всего, это ему почудилось.

Женя намочил щеки и поднял голову вверх. На месте вентиляционной решетки зияла черная дыра.