Магл

Мы уставали очень сильно. Спать хотелось постоянно. Какой там спорт? Какие танцы? Какой велик? Идите вы все! Спать охота! На сон отводилось около девяти часов, ещё удавалось подремать в машине или автобусе. Но всё равно высыпались мы плохо. День начинался в шесть-семь утра: собаки, школа, занятия или группа, съёмки или подготовка к ним, опять собаки, а ещё надо домашнее задание сделать. Спать мы заваливались рано — в девять вечера, но это не спасало. Даже на выходных не удавалось выспаться. Гарри понимал, что без занятий ни денег, ни сцены ему не видать. Вздыхал и шёл учить очередное задание по сольфеджио. Он быстро расставил приоритеты и усиленно учил то, что необходимо для музыкальной карьеры. Только одна вещь не вписывалась в его схему — сад. Он обожал растения. Часто спихивал мне собак, переодевался в рваньё и полол, сажал, удобрял, поливал. На участке был высажены шиповник и калина. Как вырастут — забора не надо, никто не полезет (по моей наводке сажались растения). Часто возле новых посадок стали мелькать мелкие птицы. Соседские коты очень хотели ими полакомиться, но большое количество собак не давало им шанса.

* * *

Утром двадцать третьего декабря я смотрел на себя в зеркало. Там отражался мальчик лет восьми-десяти со светлыми волосами и голубыми глазами. Тело уже перестало напоминать жирокомбинат. Кем я стал? Сколько осталось от Соболева Игоря? Кто я теперь? Игорь? Дадли? Ни тот, ни другой? Прежняя жизнь в России стала казаться чем-то нереальным, словно сон. Мне стало страшно. Я боялся потерять себя, свои воспоминания, свою личность…

— Дад, ты идешь?

— Иду. Боец твой, а Ролли и Злыдня я сам возьму.

— На улице холодно.

То, что на улице дубак, подтвердил Злыдень. Он сделал три шага от входной двери и… пошел назад. Вся его собачья морда выражала скорбь и печаль по теплой постельке.

— Гад ты! Нам, значит, надо этих охламонов выгуливать, а ты спать пойдёшь?

Псу было фиолетово. Он просто пошёл в дом.

— Пошли. Чего стоим?

— Куда пойдём? — спросил Гарри

— Давай на площадку, всё равно в семь утра там никого нет, — если бы я знал, чем всё закончится, то побежал бы следом за Злыднем в тёплую постель.

Площадка была пуста. Гарри сел на качели, собаки с лаем бегали вокруг, а я пошёл в кусты. В силу возраста девушек в кусты мне тащить рано, так что отправился справлять малую нужду.

— Да, Вернон наш папа, — донёсся до меня обрывок разговора. — А брат где-то ходит. Вы агенты?

Я вышел из кустов, собак не было в зоне видимости. С Гарри говорил здоровый детина в чёрном пальто.

— Да. Давайте мы вас до дома довезём?

— Нет. Мы сами, — сказал Гарри, делая шаг назад. Мужчина подался за ним. Интуиция взвыла пожарной сиреной.

— Гарри, беги! — крикнул я. Слева послышался собачий лай. Поттер попытался сбежать, но мужчина довольно ловко поставил подсечку, и тот упал. Послышался глухой звук выстрела и скулеж собаки.

Я понял, что в этом случае ничем помочь не могу. Я не Рембо. Бежать! Но тут кто-то схватил меня за шиворот. Я не успел.

— Умный, сучёнок! — сказал незнакомый мужчина в спортивной одежде и ударил меня наотмашь. Я провалился в темноту…

* * *

Очнулся я часа через три. Наручные часы со светящимся циферблатом показывали десять утра. Темень в каком-то помещении была непроглядная. Голова трещала. Слева кто-то всхлипывал.

— Гарри?

— Нет. Я здесь. Это Доминик плачет. Он тут уже два дня. Ему отрезали палец на руке.

— Где мы? Что произошло?

— Тебя ударили, а на меня наставили пистолет и завели в машину. Мне на голову одели мешок и сказали, что если я не буду слушаться, тебя убьют.

— Охренеть, Рождество у нас. Ты видел, куда нас привезли?

— Нет. Но тут воздух другой, чище, что ли, и птицы поют. Я слышал, когда меня из машины вывели.

— Наверное, мы за городом. Ты смог услышать, что говорили эти люди?

— Они на другом языке говорили, на русский вроде похож.

— Кто этот Доминик?

— Его папа не платит деньги этим людям. У него отрезали палец, чтобы его отец заплатил. И ещё… — Поттер шмыгнул носом. — В Бойца попали, а Ролли бросился на одного из этих.

Я лихорадочно соображал. Пи…ц! Где мой Мери-Сью??? Где Гендальф со Снейпом? Где хвалёная защита? Где??? Сцука!

Так, отставить! Думай! Мужик спрашивал, чьи мы дети. Значит, похищение связано с Верноном. Мы где-то за городом. Надо выяснить, что делает отец Доминика.

— Привет. Я Дадли, а это мой брат Гарольд, — слабый отблеск от светящегося циферблата давал немного света. — Ты Доминик? Ты давно здесь?

— Два дня. Меня затолкали в машину и увезли.

— Тут хоть кормят? — полюбопытствовал Гарри.

— Только воду давали и в туалет один раз водили, и всё.

— Тебя когда выводили, ты что-то видел?

— Нет, мне мешок одели на голову…

Договорить он не успел. Дверь открылась, я зажмурился от света.

— Быстро, вышли по одному! — сказал мужчина.

Мы, повинуясь, стали выходить. Первым шёл я, потом Гарри, последним вышел шатающийся Доминик. Какое-то подвальное помещение, под потолком слабо горела лампочка. Наш сосед по несчастью оказался светленьким пареньком лет двенадцати на вид. Тут же находилось трое мужчин. У одного из них рука была перевязана.