Магл

 — Было сделано пророчество, — послышался выкрик из толпы, — что родившийся на исходе седьмого месяца одолеет Тёмного Лорда…

 — Я родился на исходе девятого, — перебил его Гарри и, гладя на удивлённые лица журналистов, продолжил, — на седьмом месяце рождаются недоношенные дети, а я полностью доношенный ребенок, который родился на сороковой неделе беременности. Так что — мимо!

А в ответ — тишина. Видимо, о такой трактовке пророчества никто не задумывался. Но журналисты быстро отошли от шока и продолжили.

 — Э-э-э, скажите, а какие ещё причины заставляют вас покинуть Хогвартс?

 — Слабая учебная программа. Я уже сейчас могу сдать экзамен по ЖАБА, что и будет сделано в середине июля, а ведь мне нет пятнадцати. Поэтому дальнейшую учебу считаю бессмысленной.

 — Что вы намерены делать дальше?

 — Жить и заниматься любимым делом.

 — Вы продолжите выступать на сцене?

 — И это тоже.

 — Почему ваши родственники уехали из Англии? Это связано со скандалом во Франции?

 — Нет. Это связано с болезнью моего брата. Как вы знаете, многие магические вещи не действуют на магглов, поэтому помочь Ричарду магическая медицина не может. За его болезнь взялись врачи в другой стране. Неизвестно, как себя поведёт болячка, поэтому было принято решение переехать всей семьёй туда, где могут вылечить брата. А что касается Франции — я уже вполне ясно выразился по поводу сплетен и пиара.

 — То есть ничего не было?

 — А вот этого я не говорил.

Раздались смешки.

 — Вы всё время называете дядю и тётю «мамой» и «папой». Но у вас ведь были родные родители и множество других родственников. Как вы сейчас к ним относитесь?

 — Родителей я не помню. Для меня они — что-то эфемерное. Как говорит мой папа: «Родители не те, кто сделали ребёнка, а те, кто воспитали». Меня воспитывали Вернон и Петунья Дурсль, и они являются моими родителями. Хотите, документы покажу? А что касается магических родственников — не видел, не знаю, не желаю. Да, я злопамятный. От титула лорда Поттера я отказался — слишком много горя принесла мне эта фамилия. Уж лучше я буду Дурслем.

 — То есть, вас отсекли от рода?

 — Нет, мы пришли к компромиссу. Я забрал себе дом своих родителей, а остальное оставил новому лорду Поттеру. Скоро я войду в род супруги. Мне слишком больно осознавать, что произошло в Годриковой Лощине, поэтому больше я не Поттер.

 — А кем является ваша будущая супруга?

 — А это большой-большой секрет, — хитро улыбнувшись, сказал Гарри.

 — Что вы намерены делать с домом ваших родителей?

 — Я уже сделал. Координаты аппарации все знают? — послышался нестройный гул. — Тогда вперёд!

Все вышли из комнаты в сад и стали исчезать. Меня перенес Снейп, Вернона — Ардвидссон, Фабстера — Скитер.

Перед людьми открылась следующая картина — множество бульдозеров, экскаваторов и самосвалов работали в том месте, где полагалось быть дому Джеймса и Лили Поттер. Послышались выкрики «Кощунство», «Памятник», «Как он мог?». Опекун наколдовал заглушающие чары.

 — Для меня это боль, — начал говорить Гарри. — Я знаю, что в этом доме убили моих родителей. В нём я стал сиротой, на которого наплевало магическое сообщество. Этот дом принадлежит мне, и я не хочу его видеть и знать, что он есть. Поэтому здесь всё сравняют с землей и уберут остаточный магический фон. Памятник родителям стоит на главной площади, и этого достаточно.

Волшебники молчали. А что тут скажешь? Он прав. Дом его — что хочет, то и делает. Через несколько лет на месте дома Поттеров будет парк. Обычный парк с клумбами, деревьями, беседками и скамейками, где парочки назначают свидания. А в самом сердце парка будет стоять памятник обычному коту. Вот так Гарри Поттер тонко намекнул, что он, как кот — сам по себе. Приезжая в Англию, мы с кузеном часто бывали там. Наши дети очень любили небольшой пруд с утками и высокие деревья, где гнездились совы. Именно там у моей дочери, когда ей было пять лет, произошел первый магический выброс.

Через заглушающие чары пролетела сова, которая уронила в руки Рите Скитер письмо.

 — Минуточку внимания, — сказала Рита, — мне поручено вам сообщить, что на сто пятнадцатом году жизни скончался кавалер ордена первой степени, директор школы чародейства и волшебства Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор.

Толпа загомонила и стала исчезать в вихрях аппарации.

Вот это шок! А как же Волдеморда? Чёрная метка? Убийство Дамблдора? Предатель Снейп? Вот где это всё? Что я натворил? Насколько сильно изменил судьбу магической Англии? Да что там Англии! Того же Снейпа, который умер в Визжащей хижине. Или это не я? Это просто стечение обстоятельств. Все же прав Брэдбери — одна маленькая деталь несёт за собой лавину из последствий.

Когда мы остались одни, полковник кивнул на стоящую невдалеке машину, и вся наша компания, включая Ардвидссона, отправилась в аэропорт, где нас ждал отдел магических путешествий.

Глава 34 Канон, канон! Да здравствует канон!

Родовой дом Ардвидссонов.