Магистр

— Унг, с какой стати я тебя должен убивать? Может, ты строишь коварные планы уничтожить всех женщин на свете или собираешься без наркоза рассверлить мне пару зубов? Нет? Тогда объясни, зачем мне твоя жизнь? — Я нес какую-то чушь, понимая, что только таким образом смогу пробиться сквозь броню его тупой «саворской» логики, которая меня настолько разозлила, что я даже не пытался этого скрывать.

— А разве ты не хочешь научиться владеть мечом? — удивленно спросил он.

— Почему же, очень хочу. — До меня наконец дошло, откуда ветер дует. — Но я в этом, как и во многом другом, предпочитаю традиционные способы. Когда мастерство получаешь через кровь и пот, его больше ценишь, а легкий хлеб не такой вкусный.

— Странный ты парень…. Таким же был мой отец — непонятным для меня.

— Уж какой есть. А учиться готов хоть сейчас. — Я сел на шпагат, затем достал руками до кончика ботинка, проверяя общее состояние организма. — Вроде настойка подействовала, силы восстановлены. Не дадите первый урок начинающему, учитель?

— А знаешь, Серж, — задумчиво произнес савор, находясь мыслями явно не здесь, — если бы ты решил завладеть моим мастерством при помощи убийства, то остался бы без руки, как и мой единственный ученик Дзонг…

Унг присел у костра, и я понял: урока сегодня не будет.

Савор рассказал, что после смерти родителей он долго бродил в одиночестве по лесам и полям Тангора и однажды к нему прибился беспризорный мальчишка, отставший от своего племени после страшного лесного пожара. Это произошло в другой стороне от Ржавой пустыни, в Дерганских чащобах.

— Я воспитывал его как воина: сильным, смелым, хитрым и жестоким. Пятнадцать лет мы провели вместе, и я уже хотел передать ему все, что умел сам, ведь парнишка стал мне как сын. Однако он так не считал.

Савор надолго замолчал, вглядываясь в пламя костра и, видимо, восстанавливая в памяти эпизоды прошлого, а затем продолжил:

— Помнишь наш разговор про предметы чародейства? Мой меч — один из них. С его помощью действительно можно передать знания, минуя годы длительных тренировок. Однако не каждый способен их получить.

Я был уверен, что Дзонг не посмеет убить человека, заменившего ему отца, и рассказал про один из быстрых способов обучения. Только не уточнил, что стародавнее оружие не дает в обиду своего хозяина, даже находясь в чужих руках.

Мой воспитанник рассудил просто: зачем продолжать учиться и еще получать при этом синяки и ссадины, если можно самому стать саворгом быстро и без особых затруднений? Убить учителя? Так он ведь все равно когда-нибудь умрет. Почему не сейчас? Дзонг действовал так, как подсказывал ему холодный разум жестокого воина. В первую же ночь он решил одним махом закончить обучение, а заодно и жизнь своего учителя. Но меч перечеркнул его планы.

Унг вытащил оружие из ножен:

— Меч не может убить своего хозяина и строг к тем, кто попытается это сделать. В ту ночь Дзонг остался без руки и убежал прочь, истекая кровью. Лет двадцать я ничего о нем не слышал. Но в прошлом году в стане гроунов неожиданно умер главный жрец, и всплыло знакомое имя. А на моем пути все чаще стали встречаться люди с изображением мохнатого Гроу на щите, желающие померяться силами.

— Значит, Дзонг не из племени гроунов? — уточнил я.

— Нет, он совсем из других мест. Я был сильно удивлен, когда узнал, кто стал главным жрецом в стане.

— Вот гад неблагодарный, — высказался Гриф. — Все у него есть, так он другим жизни не дает. Надо было его сразу, на месте преступления…

— Он поступил так, как и любой другой воин Тангора. Нас ведь не связывало кровное родство. Дзонг являлся самым обыкновенным человеком нашего мира, а отец мне сказал, что лишь необычный воин сможет пройти испытание искушением. И совсем не важно, умеет он сражаться или нет. Ты, — обратился савор ко мне, — хоть и неважный воин, но, пожалуй, единственный, кто достоин познать мудрость великих бойцов, заключенную в этом оружии.

Словно в подтверждение слов меч савора засиял зеленым светом. Унг снял свой головной убор и возложил мне на голову. Взяв оружие двумя руками, он медленно опустил его на шляпу и запел. Протяжная песня савора была похожа на завывание ветра, а в моей голове началась такая круговерть, что я еле устоял на ногах.

— Теперь ты знаешь столько же, сколько и я, — донесся откуда-то издалека голос Унга, — отдыхай до утра.

Рассвет не заставил себя долго ждать, и чья-то сильная рука уже трясла меня за плечо.

— Ну что, ученик, не желаешь проверить полученные знания?

Этот вопрос моментально прогнал сон. Самому не терпелось опробовать результат ночного действа, поверить в которое разум отказывался наотрез.

Вот это была тренировочка! Мое тело выделывало такие трюки, что я просто завидовал сам себе. Попадись мне сейчас под руку красный щеголь — я бы теперь посмотрел, кто над кем поиздевался!

— Совсем другое дело, — одобрительно сказал Унг. — Движения немного скованные, но через пару боев организм привыкнет к новой технике — и хоть на курган Мудрости.

— Что у меня, других дел нет? Друга надо из беды выручать да домой спешить.