Магистр

– О чем именно? – уточнил я. – О разгроме кабака? Нет, к сожалению, ничего не слышал.

– Жаль…

– Я бы вам посоветовал опросить людей, живущих по соседству. Уверен, что найдется немало свидетелей, которые прольют свет на это прискорбное происшествие.

– Они молчат, как рыбы, – вздохнул мужчина.

– Увы… Жаль, но и мы ничем не поможем.

Гость, добив кружку пива, ушел. А мы вернулись к завтраку. Да, кстати! Гороховую кашу в Кларэнсе не заказывайте. Ее здесь готовить не умеют. Зубы сломать можно.

31

Продукты в Кларэнсе дорожали. Блокада начинала давать о себе знать, и городу грозили неприятности. Робьен делал все, что было в его силах, но этого оказалось мало. Разбойники не только перехватывали обозы из Сьерра, они уже и окрестные деревни грабили. Угоняли скот, предназначенный торговцами для отправки в Кларэнс, что добавляло проблем.

Робьен начал переживать, но я показал ему два письма, и он посветлел лицом. Дело в том, что вчера вернулся ворон с письмом от Рэйнара Трэмпа и прибыл гонец из Альдкамма. Рэйнар сообщал, что в гавани Мэша встали четыре драккара. Принадлежность кораблей, думаю, не надо озвучивать? Из Альдкамма сообщили, что нас можно поздравить с первым трофеем. Пираты захватили судно с грузом зерна. Торговцы так спешили снять сливки с весенних торгов, что не позаботились об охране своего судна. Пираты выгрузили зерно в нашем замке, чтобы продать его в Кларэнсе. Так что теперь дело за Робьеном, который должен был отправить обоз в наш замок. Он после некоторых размышлений решил направиться туда сам.

Груз зерна появился очень вовремя. Нам не надо будет искать предлога, под которым Робьен сможет покинуть Кларэнс. Лучше, чтобы его здесь не было, когда все начнется. Больше шансов, что план сработает.

На следующее утро Робьен уехал. Я провожал его до ворот и видел, какими глазами смотрят на него некоторые горожане. Будь у меня такие «подданные», я бы предпочел не возвращаться.

Через три дня после отъезда Робьена в Кларэнсе начались волнения. Сначала появились небольшие группы людей, которые выражали свое недовольство блокадой города. И это несмотря на старания людей Гэрта, которые распускали вести о скором окончании несчастий. Увы, но количество крикливых брехунов не уменьшалось. Чуть позже эти люди начали собираться на северной площади и шуметь громче. Всем было наплевать на проблемы норра. Людям нужен был хлеб и желательно немного зрелищ. Вампиры, тадд-мэрры и прочая нечисть делали свое дело. Назревал бунт. И никто не задавал себе вопроса, что за сила стоит за этой нежитью. Люди хотели бунтовать.

Барри крутился как угорь на раскаленной сковородке. Ему не хватало людей, чтобы собрать нужную информацию и вычленить зачинщиков беспорядков. Люди Гэрта тоже не сидели без дела, но им вечно мешали. Кто? Придворные Робьена. Они просто путались под ногами, изобретая различные планы по спасению города от смуты, и тем самым мешали работать. Я передал Барри еще двадцать гномов. Всех, кого привел из Альдкамма. Парни не спали сутками, но делали все необходимое.

Прошло два дня. Из Мэша вернулся Гэрт. Вот кого мне недоставало! Он привез кучу новостей, письмо от Рэйнара Трэмпа и письмо от капитана Стига Наэрра. Парни там не скучали. Мало того, Трэмп даже сделал несколько коротких вылазок и основательно подчистил округу от нежити. Видимо, нашлось несколько гнезд. В зачистке поучаствовали тридцать жителей Мэша, у которых накопились личные счеты к нечисти. Рэйнар неглуп и действовал осторожно. Написал, что получил несколько доносов на обычных людей. Мол, это ведьмы, которые знаются с нечистой силой. Авторов этих писем нашли и повесили. В назидание остальным. Без соплей и сожалений.

Я читал строки, написанные быстрым летящим почерком Рэйнара, и перед глазами вставал старик, который рассказывал мне легенду о черных рыцарях. О моих братьях. «И приходят рыцари Черных Псов. И люди в страхе разбегаются, услышав перестук копыт черных коней и лай ужасных псов. Вы устилаете свой путь кровью и слезами. Вы убиваете, чтобы забрать души людей». Нет, старик! Ты был неправ! Мы не трогаем души. Мы забираем жизни у тех, чьи души сочатся ненавистью, злобой и предательством.

Через два дня после убийства кабатчика у ворот нашего постоялого двора появилось четыре дюжих носильщика, несущих закрытый портшез. Они вошли во двор и остановились. Опустили эту «карету» на землю. Один из них открыл маленькую дверцу. Из портшеза выбрался седовласый гном.