Магистр

Сначала неловкое молчание повисло в Палате Собрания, как густой туман. Маги шумно двигались на своих местах, прочищая горло или незаметно бросая взгляды на сидящих рядом. Единственное, чего они не делали, — это не смотрели Джариду и Элайне в глаза. Как-никак Джарид был их Орлиным Магистром, а Элайна — его Первой Помощницей и к тому же — его женой. Разве остальные маги могли сказать, что не верят тому, что они говорят? Разве они могли утверждать, что там, где Джарид с Элайной видят пророчество, они видят темную сторону детского воображения?

Не было похоже на то, что так считают лишь несколько магов, и это беспокоило больше всего. Так считали все, даже Оррис, Радомил и Сонель. Даже Баден.

Баден первым ответил на то, что сказал Джарид.

— Никто из нас не сомневается в том, что Мин — необыкновенный ребенок, Джарид, — начал он, медленно поднимаясь со своего места. — И все мы ожидаем, что когда-нибудь она станет магом, обладающим сильным Даром прозрения. С такими родителями, как вы с Элайной, иначе и быть не должно. Но сейчас она всего лишь ребенок. Она едва ли достаточно взросла, чтобы понять разницу между реальностью и вымыслом. Ты не можешь ожидать от нас, что мы поверим в ее способность отличить видения будущего от обыкновенных снов.

— Баден прав, — добавил Оррис. — Магам не всегда легко решить, видели они вещий сон или нет. Полагаться на суждение ребенка в подобном вопросе, даже если этот ребенок Мин, слишком рискованно.

Элайна попыталась объяснить им, что они ошибаются, что даже ребенок возраста Мин разбирается в том, где правда, а где вымысел, лучше, чем они думают. Транн, у которого было две дочери возраста Мин, поддержал ее в этом. Но остальных это не убедило.

— Это бессмысленно, — сказал им Радомил с огорченным выражением на круглом лице. — Не кажется ли вам, что, если бы Проклятие было каким-нибудь образом обойдено, кто-нибудь бы это заметил?

— Не обязательно, — ответил Транн. — Мы ведь не проводим много времени с Неприкаянными. Пока они нам не нужны, мы избегаем контакта с ними. А люди в Тобин-Сере все еще боятся их. Я точно не знаю, верю ли я в то, что произошло какое-то событие, изменившее Проклятие, но я уверен, что никто бы этого не заметил, если бы такое произошло.

— И даже если бы кто-нибудь заметил, — сказала Элайна, — как бы они дали нам знать об этом? Если бы мы были там и странствовали по земле, разговаривая с людьми так, как то обычно и происходит, это — одно дело. Но мы здесь, в сотнях миль от места обретения Сартолом уз. Если бы что-то случилось, мы бы об этом узнали последними.

— Ты права, — согласился Оррис. — И возможно, в этом-то и вся проблема. Возможно, мы проводим здесь слишком много времени, говоря о войне, готовясь к войне, выясняя, с кем нам придется столкнуться. Не исключено, что это мешает нам правильно разобраться в собственных суждениях.

— Ты хочешь сказать, в нашем суждении, не так ли, — поправил Джарид. — Моем и Элайны.

Дородный маг покачал головой:

— Я этого не говорил.

— Но ты так думал, правда?

— Никто из нас не сомневается в твоем суждении, Джарид, — вмешался Баден, — твоем или Элайны. Но вы оба уже немало времени испытываете огромную нагрузку. Будь любой из нас на вашем месте, нас бы иногда, возможно, тоже несколько заносило.

— Заносило? — напустился на него Джарид. — Значит, вот что ты думаешь?

Сонель положила руку Бадену на плечо и встала рядом с ним.

— Мне кажется, Баден хочет сказать, что даже в самые лучшие времена самым опытным лидерам не всегда легко рассмотреть все возможные сложности и опасности, с которыми они сталкиваются, и отделить более серьезные от менее значительных, — сказала она. — Вы оба прекрасно работали в невероятно сложных условиях, и мы все считаем, что вы и дальше будете работать не хуже. Но сейчас вы, возможно, не совсем правильно оцениваете ситуацию из-за того, что Мин — ваша дочь.

Джарид встал и взял в руки посох:

— Если вы хотите в это верить — прекрасно. Вы можете забыть обо всем, что мы вам сказали. Да, мы устали, и мы обеспокоены. Да, Мин наша дочь, и мы любим ее больше всего на свете. Но даже если бы она была мне чужим человеком, я бы хорошенько подумал, прежде чем отмахнуться от ее видения. Мы с Элайной никогда ничего не говорили ей о Сартоле. Я бы удивился, если бы она хотя бы слышала его имя до того, как все началось. Но вчера эта девочка, у которой действительно есть Дар прозрения и которая раньше нас узнала о том, что мы придем в Амарид занять свои места во главе этого стола, описала нам его так, словно она стояла рядом с ним. А теперь, если кто-нибудь из вас может объяснить мне это так, чтобы я мог забыть о своих страхах, Вирсста, не стесняйтесь. Но пока ни один из вас не в состоянии это сделать, я просто обязан полагать, что Сартол сейчас держит путь сюда. — Он замолчал, обводя стол пристальным взглядом. И никто не возразил. — Заседание окончено, — объявил он, поворачиваясь спиной к столу так быстро, что его плащ описал дугу в воздухе. — Встретимся завтра утром.