Магистр

Я подробно писал тебе о свободных магах и их усиливающихся связях с Народным Движением. Наверное, ты уже устала читать о них, и если так, прошу прощения. Потому что я снова пишу о них. В последнее время я много думаю о них, пытаясь вспомнить, когда они впервые стали играть роль во все более запутывающейся политической жизни моей страны. Мы с моими друзьями в Ордене не можем точно вспомнить, когда в первый раз услышали, что кто-то говорит о «свободном маге»; кажется, это слово вошло в наш язык совершенно незаметно.

Однако я уверен, что, несмотря на их нынешнюю тесную связь, свободные маги и Народное Движение возникли по отдельности, и свободные маги появились первыми год или два назад. Мне кажется, что изначально этими магами были мужчины и женщины, которые отказались участвовать в непримиримом соперничестве, которое возникло между Лигой и Орденом, и они предпочли служить стране на своих собственных условиях. Кто может винить их за это? Возможно, ты удивишься, услышав это от меня, но я думаю, что их первоначальная цель была благородной. И только позднее, когда их подход к решению проблем не был подхвачен другими и они оказались в одиночестве, в количестве слишком малом, чтобы их воспринимали всерьез, они обратились к более опасной и сомнительной деятельности.

от мага Орриса Мелиор И Лакин, Правительнице Брагор-Наля, весна, год 4633

Он был жив. По каким-то непонятным причинам ему удалось выжить после нападения Сартола. Его тело было покрыто ожогами, но так как его ястреб погиб, он почти ничего не мог сделать, чтобы исцелить кровоточащие раны Или облегчить боль, которая пронзала его при каждом движении. Он смог с усилием, которое едва не стоило ему жизни, доползти до покинутых домов и амбаров на равнине, которые были словно памятниками вероломства Сартола. И после тщательных поисков в домах, которые были покинуты в спешке, как будто ужас, навеянный на сельчан призраком Магистра изгнал их всех в одночасье, Нодин обнаружил целебные мази и бинты, которыми можно было смазать и перевязать покрытую волдырями кожу. Он нашел одежду и смог снять с себя почерневшие лохмотья, в которые превратилась его собственная одежда после того, как Сартол направил на него огонь Таммен. Также ему попалась старая шляпа, и он мог защитить ею свою обожженную голову от солнца, лучи которого, некогда мягкие и ласковые, сейчас были подобны скребущим когтям.

Он нашел и еду или, по крайней мере, то, что раньше ею было. Но употреблять ее в пищу было уже нельзя. Поэтому, жадно попив из наполненного дождем корыта в одном из дворов, он покинул деревню, оставив ее на попечение ветра и трав. Он направился на восток, так же как и Сартол, укрывшийся в теле Таммен несколькими ночами ранее. Пока у него были силы и он мог терпеть боль, он шел. Но так продолжалось недолго. Под вечер он уже полз на коленях и руках, не сводя взгляда с леса Тобина, который все еще казался невероятно далеким. Когда он несколько дней назад шел от леса вместе с Хенриком и Таммен до места обретения Сартолом уз, им потребовался на это всего лишь час, но теперь он был не уверен, что сможет добраться туда до наступления ночи.

«Наверное, Сартол все-таки убил меня», — подумал он, и его сердце заболело от горя, по сравнению с которым физическая боль казалась ничем. Дух Магистра опережал его на два дня, и Таммен была сильна. Она могла быстро нести Сартола по Тобин-Серу, куда бы тот ни захотел. Скорее всего, в Амарид. Именно там находились Орден и Лига. Если Сартол желал разгромить их и сделаться единственным хозяином Волшебной Силы, он должен был направиться туда.