Магия в крови

Дук слушал очень внимательно. Молодая женщина со стариком? Он помнил фургон и то, как его ударили в спину, как он упал на капитана, вонзив меч ему в грудь, как потом его оттащили к обломкам телеги и бросили... И еще помнил две фигуры над собой, голоса: молодой женский и стариковский...

— А барышня, у нее не светлые ли волосы были? — спросил Дук.

Чар уставился на него.

— А тебе зачем?

— Да вот, понимаешь... Сдается мне, что я этих господ знаю. В городе они рядом с лавкой моего хозяина жили, и барышня частенько к нам заходила.

— Ага, светлые, — согласился чар. — Красивая, только грустная очень. Я даже видел, она плакала, пока мы со стариком торговались.

— И куда ж они поехали?

— Тут возле селения только Земляной тракт, а других дорог нету. Вот по нему и поехали, прочь от города.

У Дука сильно закололо в животе, он согнулся и простонал:

— Ох... Опять колется.

— Так пошли, пошли в дом, ляжешь. — Песко обхватил его за плечи, помог подняться, сунул в руки костыль и, придерживая, повел к двери.

— Братик... — стонал Дук, пока чар укладывал его. — Молодой еще совсем, в семинарию его с папашей хотели определить, денег копили... Теперь ни братика, ни папаши, ни денег... Ой, болит как...

— Ладно, дам тебе еще глоток, — сказал чар и ушел за печь. Раздалось шуршание, звяканье, и Песко вернулся.

— «Травяной крови» много пить возбраняется, потому что можно себе вместо пользы вред нанести, — пояснил он, поднося кувшинчик к губам Дука.

У того снова зазвенело в голове, сердце заколотилось — а после боль прошла. Чар продолжал:

— Если перебрать, может приключиться то, что мы, лекари, называем «непредвиденными явлениями».

— Это че за явления такие? — не понял Дук.

— А видения. Видения миров иных.

— Каких миров?

— А тех, что находятся за границами известных нам полей.

— Каких полей? — еще больше удивился Жиото.

— Тех полей, что ведомы нам. А миры за их пределами. Не поймешь ты все одно.

Песко напоил его бульоном, заставил съесть немного хлеба. Начало темнеть. Чар вернулся к своим обычным занятиям, то выходил во двор, то что-то делал в доме. Когда он появлялся в поле зрения, Дук неизменно обращал к нему лицо и следил за хозяином благодарным взглядом. Иногда Жиото, вспоминая про набитый драгоценностями кошель, стонал и морщился, жалея себя.

Когда совсем стемнело, Цветник зажег плошку, поставил на стол миски, кувшин с чашками и позвал Дука ужинать.

— Пить тебе пока нельзя, — сказал он, когда Дук тяжело уселся на лавку. — Да и вино тут дрянное, не вино, а выжимка. Но поесть надо.

Разговаривая, они сидели долго, плошка почти выгорела. Песко рассказал, как учился в семинарии холодного цеха, хотя всегда испытывал страсть к отцовскому ремеслу. Папаша его был аптекарем, но хотел, чтобы сын стал чаром. Потом, когда Песко уже закончил семинарию, отец умер. Аптеку забрали ростовщики за долги, которые, как оказалось, были у старика, часто посещавшего веселые дома и содержавшего двух любовниц в разных концах города. А сын подался в это селение, где как раз нужен был чар. В растениях всяких он хорошо разбирался, да еще у местных кое-чему научился — и сделал, в конце концов, свою «травяную кровь». Видно было, что Песко ею гордится.

— Вот тебя она как быстро на ноги поставила? — говорил он. — Ну, еще не совсем поставила, но ведь жив ты и скоро совсем бодрым станешь. А ежели б не «кровь» моя — помер бы, и все тут. Ни один лекарь тебя бы не спас, это я тебе говорю, Песко Цветник! От «травяной крови» все само собой срастается, потому что в ней и травы всякие, и еще магия моя довешана.

Стояла глухая тишина, какой в городе никогда не бывает. Время подошло к полуночи, когда они отправились спать. Дук устроился на лежанке, а Песко — на печи.

— Топить сегодня не буду, — сказал он из темноты. — Под утро холодно станет, закутайся получше. Я там второе одеяло положил.

— Спасибо тебе, — откликнулся Жиото.

Они помолчали, а потом Песко произнес:

— Завтра, Дук, я тебе еще чуток «крови» дам хлебнуть. Через день-два ты совсем выздоровеешь. И что дальше будешь делать?

Жиото повернулся, пытаясь устроиться так, чтоб не кололо в животе.

— Не знаю. А куда мне теперь податься? Я уже думал-думал, пока лежал, — выходит, некуда. В город сейчас не сунешься, кареты и лошади моей нету...

— А оставайся здесь, — предложил Песко. — Я тебя учеником сделаю.

— Да я ж ни в магии, ни в травах ничего не смыслю, — удивился Дук.

На печи зашуршало: Песко приподнялся на локте.