Магия страсти

Фэнси убрала с лица прядь влажных волос.

– Я уверена, что сейчас я совсем не красивая, – грустно произнесла она.

– Нет, красивая. Ты бы была прекрасна, даже если бы потеряла все волосы, и на носу у тебя бы выросла бородавка.

– Все эти комплименты могут вскружить мне голову, – засмеялась Фэнси. – Не думаешь ли ты, что пора увидеть маме свою дочь?

Чанс склонился над колыбелькой, поднял спящего ребенка и передал его в руки матери.

Фэнси внимательно рассматривала крошечное красное личико, изучала носик, ротик, коснулась пальцами нежной щечки малышки. Затем подняла сияющий влажный взгляд на мужа.

– Она прекрасна!

– Как ты решила ее назвать? – спросил он.

– Если ты не будешь возражать, я бы хотела назвать ее Мэри, в память о моей сестре.

Чанс скрыл свое разочарование, сказав, что Мэри – отличное имя, и что он ничуть не против этого имени для дочки.

Телма вошла в комнату и, услышав, как решили назвать малышку, осталась очень довольна, что ее правнучка будет носить имя погибшей внучки.

– Я пришла, чтобы обмыть тебя губкой, моя милая, сменить постельное белье и переменить тебе ночную рубашку. Скоро наша маленькая мисс захочет кушать. – Она улыбнулась, забрала у Фэнси ребенка и положила его в колыбель.

Чанс поднялся.

– Я схожу поговорить с лесорубами, узнаю, как прошел сегодня день.

Но, выйдя из дому, он решил сначала навестить Большую Мирту, чтобы узнать, отправили ли тело Пилар в Сан-Франциско. Насчет работы лесорубов можно было не беспокоиться, так как на Фрэнка Джексона вполне можно было положиться и быть уверенным, что он прекрасно проследит за работниками и лесопилкой.

Мирта и Лютер сидели возле дома и наслаждались прохладным ветерком с реки. Увидев Чанса, она многозначительно заулыбалась и, шутливо назвав подошедшего папашей, поинтересовалась самочувствием Фэнси. Затем сообщила, что они с Лютером позаботились о том, чтобы останки танцовщицы были отправлены пароходом «Джон Дэвис» в Сан-Франциско и что проводить Пилар в последний путь пришел только Гил Хэмптон.

Когда Чанс вернулся домой, миссис Эшли уже отправила мальчиков спать и сама ушла к себе. Да, сегодня для старушки день выдался слишком тяжелым.

Он уменьшил пламя лампы на кухонном столе и тихонько прошел в спальню. Огонь лампы, стоявшей на прикроватном столике, освещал Фэнси и малышку мягким золотистым светом.

Доусен некоторое время молча стоял в дверях, незамеченный женой, наблюдая, как она кормила грудью дочь. Никогда прежде он не видел, такой чудесной картины. Ребенок, плод их любви, жадно прильнул к полной белой груди своей матери.

Фэнси почувствовала присутствие мужа и сонно улыбнулась ему. Он пересек комнату и, опустившись на колени у постели, погладил волосы своей жены, затем потянулся и поцеловал ее в губы. А когда он прикоснулся губами к ее груди, рядом с жадно сосущими детскими губками, она ласково погладила его густые волосы на затылке.

Чанс поднял голову.

– Ты устала. Я постелю себе на полу, после того, как наша голодная дочь насытится.

Он хотел встать, но Фэнси схватила его за руку.

– Ты не будешь спать на полу, Чанс Доусен. Ты будешь спать рядом со своей женой, как и положено.

Сердце Чанса учащенно забилось. Да Фэнси ли это сказала? Его место в ее постели?

– Ты уверена? – спросил он дрогнувшим голосом. – Я могу нечаянно сделать тебе больно, придавив тебя во сне.

– Чепуха! Ты не делал этого раньше, не сделаешь и сейчас. – Она взглянула на ребенка, который уже выпустил сосок и засыпал. – Мэри сыта. Положи ее в кроватку и ложись в постель.

Уложив ребенка в колыбель, Чанс разделся до нижнего белья. Он уже не сможет спать обнаженным, пока их маленькая дочка будет жить с ними в одной комнате. Затем лег в постель и, стараясь не толкнуть жену, лежал на самом краю постели.

– Ты хочешь, чтобы я сама подвинулась к тебе? Чансу не потребовалось второе приглашение.

Он тут же придвинулся к Фэнси и обнял ее за плечи. Она прижалась к нему, и ее голова уютно улеглась под его подбородком.

Он почувствовал такой прилив любви к ней, что слова сами собой сорвались с губ:

– Я люблю тебя, Фэнси Доусен. Я полюбил тебя с того самого момента, когда впервые увидел тебя в том маленьком красном платье и черных шелковых чулках.

– И я тоже полюбила тебя с самого первого взгляда, несмотря на то, что ты оскорбил меня при первой же нашей встрече. Я так ревновала, когда ты танцевал с другими женщинами.

– А ты знала, что после встречи с тобой я уже никогда больше не встречался с другими женщинами?

– Правда, Чанс? – не веря своим ушам, прошептала Фэнси.

– Чистая правда, – заверил он.

– Бабушка рассказала мне о том, что случилось с Пилар, – после некоторой паузы заговорила она. – Мне никогда не нравилась эта мексиканка, но я не желала ей смерти.

– Но кому-то ее смерть была просто необходима. Убийца воспользовался большим ножом Зеба.

– Бабушка сказала, что Зеб после всего этого не смог видеть тот нож и выбросил его в реку. – Через некоторое время Фэнси спросила: – А как ты думаешь, мы когда-нибудь узнаем, кто убил ее?