Магия соперниц

На этот раз моя тюрьма была из дерева и железа. Я очнулась в тёмной, тихо поскрипывающей комнате, пахнущей солью и рыбой. Ламп здесь не было, но моего сияния хватило, чтобы осмотреться. Деревянные пол и стены выглядели ветхими. Я сидела в железной клетке, похожей на те, в которых перевозят животных. От лёгкой качки мой бедный желудок грозился устроить революцию.

Я была на корабле.

Держась за прутья клетки, я встала. В моей тюрьме было пусто, не считая фляжки с водой и чего-то вроде ночного горшка. Мило.

Но я предпочла думать о горшках и морской болезни, чем о Моппи. О её взгляде за секунду до того, как всё скрыла мгла. Той странной смеси печали, чувства вины и ликования.

Позади меня кто-то кашлянул. Я развернулась – и тут же об этом пожалела: резкое движение стало для моего желудка последней каплей. Вместо того чтобы обратить свой гнев на тюремщиков, я кинулась к горшку.

Когда желудок опустел, я поднялась. Колени дрожали, но я заставила себя выпрямиться.

– Принести тебе имбирного чая? – тихо предложила Моппи. – Иногда он помогает.

– И от боли предательства тоже? То есть мне будет казаться, что ты не вонзила мне нож в сердце, а всего лишь отсекла пару пальцев?

На ней была другая одежда: чёрные штаны, белая рубашка и фиолетовый жилет того особого насыщенного оттенка, который даёт лишь медазийская краска.

– Прости меня, – повторила она. – Я не хотела, чтобы всё так получилось. Но мы не можем допустить, чтобы корона попала в руки регианцам. Она нужна нам, чтобы освободить Медазию.

– Ты говоришь как мятежники, – заметила я.

– Потому что я одна из них.

Я задохнулась, будто мне в грудь ударили кулаком, и схватилась за прутья. Я подозревала, что она сочувствует Освобождению, но у меня и в мыслях не было, что она в нём состоит – в гнусной шайке бандитов, из-за которых погиб мой брат!

Я открыла рот, чтобы произнести самое ужасное проклятье, какое только смогла придумать, но Моппи меня опередила:

– Антония. Икота.

Я ещё не успела произнести второе слово, как начался приступ, отменив моё заклинание. Я бросила на неё гневный взгляд:

– Вот… ик!.. значит, как. Ты… ик!.. всё это время… ик!.. мне лгала. Обманом вынудила… ик!.. учить тебя магии… ик!.. только чтобы ты смогла… ик!.. воспользоваться ею против меня же. Признайся… ик!.. ты с самого начала всё это спланировала?

– Нет. Я не знала, что я волшебница. Я устроилась в дом мастера Бетрис, чтобы шпионить за ней. У меня и в мыслях не было, что она возьмёт меня в ученицы. Или что мы… – Она помедлила. – Подружимся.

– Ну, на этот счёт… ик!.. можешь не беспокоиться. Ты мне… ик!.. не подруга. Ты никогда… ик!.. ею не была. Можешь отстать… ик!.. от меня, мне всё равно.

Единственный плюс от икоты: благодаря ей никто бы не разобрал, как дрожит мой голос, и не догадался, что мои глаза полны слёз вовсе не из-за неё.

Заскрипели петли. В потолке открылся люк, и пара ног в сапогах встала на первую перекладину ведущей вниз лестницы. Судя по упавшему в проём пыльному столбу полуденного света, я проспала всё утро.

Женщина примерно одного возраста с моей мамой спустилась в каюту и быстрым, решительным шагом направилась к моей клетке. Её тёмные кудрявые волосы стягивал фиолетовый шарф, глаза смотрели зорко и внимательно. Она показалась мне знакомой. Мы что, с ней уже встречалась?

– Я просила позвать меня, когда она очнётся, Агамопа, – сказала женщина.

– Она только сейчас проснулась, мама, – отозвалась Моппи.

Точно. Женщина из кошмара Моппи. Непоколебимая и требовательная фигура, ожидающая от дочери, что та взвалит себе на плечи целую гору.

Мать Моппи изогнула бровь:

– А о чём ещё я тебя просила?

– Ой. Прошу прощения, капитан Порфира.

Капитан Порфира?! Я изумлённо взглянула на темноволосую женщину:

– Она… ик!.. твоя мама?! Лидер… ик!.. Освобождения – твоя мама?!

– Капитан Порфира, – проигнорировала меня Моппи, – это Антония Дюрант.

– Во плоти. – Порфира смотрела на меня как на булочку в витрине. – Ты молодец, Моппи. Добыла не только корону, но и серьёзный козырь. Советница Дюрант не посмеет нам мешать, если узнает, что у нас её любимая дочка.

Я фыркнула:

– Вы совсем не знаете… ик!.. мою маму, если так думаете.

Моппи нахмурилась:

– Козырь? Ты ничего такого не говорила. Антония умна. Если мы всё ей объясним, она поймёт. И поможет.

– Я помогу… ик!.. сигануть вам со скалы, негодяи! – воскликнула я. – Из-за вас погиб мой брат!

– Ты ничего не знаешь, – начала Моппи. – Всё было не так. Он сотрудничал с Освобождением.

Её слова так меня потрясли, что мне пришлось схватиться за прутья клетки, чтобы не упасть. Я потрясла головой:

– Ф… Мой брат не был… ик!.. мятежником. Ты врёшь!

Я напомнила себе, что ей нельзя верить. Она притворялась моей подругой, а тем временем планировала украсть корону для своей матери. Это всего лишь очередная уловка. Но больше я на них не попадусь!

– Это не имеет значения, – сказала Порфира. – Она нам не нужна.

– Она медазийка. – Моппи упрямо нахмурилась. – Я думала, мы хотим освободить всех медазийцев от гнёта империи. Антония входит в их число.