Магия крови

— У вас еще будет возможность посплетничать, — продолжал Грег. — А сейчас, Алекс, я тебя забираю.

К полуночи Крестовский остров обезлюдел. Мы шли по берегу пруда в поздних июньских сумерках. Парк был пуст, только слышался шелест ветра в листьях и скрип гравия под нашими ногами. Казалось, мы единственные живые существа в этом тихом зеленом мире. Говорят, в это время года Земля проходит дальше всего от Солнца и летит медленнее, чем обычно. Я физически ощущал, как планета, гигантский каменный булыжник, летит в прозрачном пузыре атмосферы сквозь сияющий космос.

— Ну, как самочувствие? — спросил Грег.

— В целом неплохо, — ответил я, понимая, что он интересуется не моим застарелым гастритом. — Но… знаешь, меня тревожит одна вещь. Что-то я не чувствую себя драконом. Иногда мне кажется, что я стал еще большим человеком, чем до превращения…

Грег кивнул, как будто и ожидал это услышать.

— Что не так? Глаз?

— Оба. Я теперь вижу ими одинаково. Но неравномерно. То словно насквозь, а то хуже, чем обычно. Потом голова болит.

— Это нормально. Не перегружай человеческое тело. Оно не способно воспринимать мир иначе, чем ему дано природой. То есть способно, но недолго… Ты ведь не хочешь умереть раньше времени? Оно тебе еще пригодится.

— Кстати, и об этом я хотел поговорить. С того дня… Ну, с последнего испытания… У меня ни разу больше не вышло превратиться. Почему я не могу превращаться по желанию, как ты или Валенок? Мне что, каждый раз придется создавать себе экстремальные условия?

— Ты еще процентов на девяносто человек, — объяснил Грег. — Перемена сущности — это тоже навык, который надо тренировать. Вот Валенок — он превратился уже довольно давно, а до сих пор бывают сбои. Когда он разозлится, то себя почти не контролирует…

— Как насчет Ники? Она учится всего несколько месяцев, а превращается запросто!

— Не сравнивай себя с Вероникой, — очень серьезно сказал Грег. — Она — особый случай.

— А я что, стандартный?!

— В общем, да. Когда-нибудь ты узнаешь о ней больше и сразу перестанешь ей завидовать. Поверь — нечему.

Я пожал плечами.

— Терпение, Алекс. Ты, считай, только вылупился, а хочешь всего и сразу. Юные драконы чудовищно самоуверенны. Считают, что могут все, не понимая, что нелепы, беспомощны и очень уязвимы. Поэтому в естественных условиях большинство из них не доживает до зрелого возраста. Но тебе повезло. У тебя есть я. И клан. Твоя главная задача сейчас — успешно завершить превращение.

— Как? Разве я еще не превратился?

— Ты перешагнул через порог. Теперь надо идти дальше.

— А, — протянул я.

— По своей сути ты стал иным существом. Но за прошлую жизнь ты накопил огромное количество балласта, от которого надо избавляться…

Мы как-то незаметно остановились. Грег, закинув голову, задумчиво смотрел в розовое, без солнца, светлое небо. Откуда-то волнами набегал аромат цветущих яблонь.

— Что такое, по-твоему, дракон? — спросил он.

— Дракон? — Я встрепенулся. — Ну… Такой зверь.

Грег недобро прищурился. Я быстро поправился:

— Мифическое существо.

— Уже лучше.

— Огромный летающий ящер, пыхающий огнем…

— Так.

— Живет в горах. Требует в жертву девственниц.

— Замечательно!

— Нападает на города, деревни, крадет скот, грабит население, — увлекся я. — Потом уносит золото к себе в пещеру и спит на нем, пожирая каждого, кто осмелится…

— Великолепно! Не жизнь, а сказка!

— Что я не так рассказываю? — обиженно спросил я.

— Обратимся от сказок к реальности, — предложил Грег. — А реальность такова: дракон — высшее, совершенное существо.

«Где-то я это уже слышал», — подумал я, а вслух спросил:

— Ну и в чем же заключается «совершенство»?

— В единстве противоположностей. В натуре дракона встречаются и гармонично сочетаются вещи, которые для людей противоположны по определению. Верхний и Нижний мир. Адская бездна и небесный дух. Вода и огонь…

«Змея и птица!» — подумал вдруг я, вспомнив свой сон на балконе.

Так вот он был о чем!

Грег бросил на меня быстрый одобрительный взгляд, и я заподозрил, что он снова читает мысли. Но на этот раз не рассердился. Другое меня занимало — кто ж тогда победил? Птица или змея? Борьба шла жестокая, но верх, кажется, никто не брал…

— Но истинная гармония наступит, когда они примирятся между собой, — сказал Грег, подтверждая мои догадки насчет телепатии. — Тебе до этого еще далеко, да оно и к лучшему. Многие не тратят времени на борьбу и выбирают что-то одно. И почти всегда это змея. Падать гораздо легче, чем летать.

— Это уж точно, — проворчал я, снова со стыдом вспомнив свое последнее испытание.

Падать — это нормально и естественно. Но летать? Нет, это не про меня!

— Ничего, научишься. Главное — определиться, на чьей ты стороне.

Я вспомнил Ваську и сказал:

— Да я уже определился. Без вариантов, ты же понимаешь.

Незаметно стемнело и похолодало. Поверхность пруда затянуло прозрачной дымкой. Вокруг тонко зазвенели комары.

— Вопросы по вводной части есть? — спросил Грег деловым тоном.

— Да. Есть в Питере еще драконы, кроме нас?

Грег взглянул на меня слегка удивленно, словно ожидал какого угодно вопроса, только не этого.

— Конечно.

— И много их?