Магия Изендера

Сначала я подошел к тому столу, на котором лежали всевозможные луки и арбалеты. Такие страшилища, как японский лук-юми и английский лук я даже не стал брать в руки. Блочные луки тоже, так как таким луком я мог запросто распугать на Изендере всех зайцев, не говоря уже про оленей и просто врагов. Зато мне приглянулся небольшой арбалет с оптическим прицелом и лазерной подсветкой. Вот это было то, что надо и самое главное, он был складной и прекрасно помещался в специальную кобуру, в которой лежала дюжина болтов, но их я сразу попросил сунуть мне целых три дюжины в заплечную кожаную суму. Лучше я возьму меньше еды, чем мне не хватит стрел, а каждый болт длиной в тридцать сантиметров, это одна простреленная башка или кабан мне на завтрак, обед и ужин.

Из всего множества мечей я остановил свой выбор на изящном фальчионе с удобной рукоятью, отлично ложившейся в мою латную перчатку. Особенно мне понравилось то, что его чёрно-сажистый клинок имел в передней четверти обоюдоострую заточку. Это было прекрасное колюще-рубящее оружие с клинком длиной в восемьдесят два сантиметра. К тому же этот меч с элегантным хищным клинком, изящными долами, гардой, защищающей пальцы и слегка выгнутой рукоятью без навершия с оплёткой из искусственной нанокожи, был магическим. В ближнюю к крестовине часть дола были вставлены с обоих сторон по три плоских, овальных кабошона из рубина, сапфира и изумруда. В торце рукояти был ещё и спрятан мощный фонарик.

С магией мне ещё предстояло разбираться и разбираться, зато в ножнах фальчиона я сразу же увидел ещё и немецкую дагу с ловушкой для вражеского меча. Она откидывалась двумя длинными стальными шипами тотчас, как только дагу вынимали из ножен. Работе с двумя ножами я был обучен, как и основным приёмам фехтования саблей. Именно поэтому я и выбрал себе фальчион, хотя мог бы вооружиться и бастардсвордом, только зачем мне таскать лишних три, четыре кило железа? Фальчион вместе с дагой весил всего два килограмма. Поэтому я вооружился ещё большим ножом выживания а-ля Рембо и восьмью метательными ножами, которые были вложены в широкие ножны-кошель. Как только всё было развешено на мне, я попрыгал немного. Вроде бы ничего не мешало двигаться.

Всё, что мне не пригодилось из одежды, амуниции и оружия, немедленно укладывалось в большие контейнеры. Как только последний из них был закрыт, я попросил народ отойти к стенам, выхватил из ножен фальчион и принялся носиться по спортзалу, превращённому в полосу препятствий, как очумелый пудель, вырвавшийся из квартиры на волю. При этом я делал кувырки, дельфином перелетал через контейнеры и не стеснялся наносить по ним удары то коленками, то локтями, а то и носками ботфортов. Делать это оказалось не просто, но силы мне было не занимать. Просидев год в "бочке", я каждый день до изнеможения качался на тренажерах и делал растяжки и прочие гимнастические упражнения на гибкость, да и работая на складе двигался быстро, так как Хрюня не отличался большой силой.

Вскоре два крепких парня, надев защитные колеты и маски, вооружились один мечом-полутораручником, а второй двумя фальчионами, предложили мне сразиться. Не скажу, что я такой уж мастер фехтования, но кое-чему на Корсике научился. Корсиканцы нас, откровенного говоря, ненавидели и редко какая увольнительная, а мы не выходили в город иначе, как вчетвером, не заканчивалась дракой. Поэтому лично я и ещё несколько парней предпочитали дракам занятия в спортзале и один из моих приятелей родом из Украины, большой любитель фехтования чем попало, вплоть до большой сапёрной лопаты, уговорил меня стать его персональной подушечкой для булавок. Меня в конце концов разобрала злость и я стал мечтать о том, чтобы изрубить его, как кочан капусты. Из этого ничего конечно не вышло, но зато я перестал быть истуканом, по которому бьют палкой.

Мне противостояли более опытные фехтовальщики, зато совершенно не знакомые с таким стилем фехтования, как "отмороженный запорожский казак отплясывающий гопака с фальчионом и дагой"? Особенно моих спарринг-партнёров изумляли мои нырки и имитация удара дагой в промежность. Да и то, что я, захватив дагой и фальчионом бастарсворд лягался, как мустанг и вообще вёл бой отнюдь не по-рыцарски, их тоже приводило в изумление. Так я же при этом ещё и заплевал им маски и в конечном итоге доказал, что в бою любые средства хороши. За это меня не раз награждали аплодисментами и подбадривали громкими возгласами. Наконец, запыхавшийся, я перестал скакать, вложил фальчион и дагу в ножны, снял с головы барбют и подсел к столу, где принялся слушать наставления. Первым делал инструктаж американец, который сказал по-русски: