Магия горит

Крепость – общая резиденция всех оборотней, но у каждого клана существовало собственное место обитания, как и пара альф. Гиены тоже должны иметь отдельную территорию. Их не так много, как волков или крыс, но вполне достаточно, чтобы жить небольшой стаей. Я встречалась с их предводительницей – пожилой дамой по прозвищу Тетушка Би. Лучше схватиться с полчищем волков, нежели ей перечить. Она носила пучок на макушке и мило улыбалась. Готова поспорить: щекотать когтями мою печень она будет с такой же обаятельной улыбкой.

Гиены и львы не ладили, и Кэрран это понимал. Первые ему все еще подчинялись, но он позволял им решать собственные проблемы самостоятельно.

Нужно доставить Андреа к Тетушке Би. Она – жуткая стерва, но лучше иметь дело с ней, чем с Царем…

Я склонилась над подругой.

– Я отвезу тебя к гиенам.

Ее глаз расширился, она задрожала, простонав:

– Нет. Нельзя…

– Не спорь. У нас нет выбора.

Я просунула под нее руки, и те сразу намокли от лимфы. В нос ударил резкий запах мочи. Весила Андреа, похоже, фунтов сто тридцать. Стиснув зубы, я подняла ее, а она вцепилась в меня изувеченными руками.

Боже, какой она оказалась тяжелой! Я направилась к двери хранилища.

В детстве отец принуждал меня бегать изнурительные марафоны с нагруженным рюкзаком на спине. Я не останавливалась тогда лишь потому, что знала: боль когда-нибудь заканчивается. Именно это я сейчас и твердила себе, медленно одолевая лестницу: боль – это хорошо. Она пройдет.

А каждая минута задержки приближает Андреа к смерти.

Я сгрузила подругу в двуколку и прошептала:

– А Джули?..

– Мальчик. Мальчик-шаман. Он ее забрал, – она почти булькала.

Проклятье, опять Рэд! Но без монисто ривы не сумеют отыскать Джули.

– Держись ради меня. Живи!

Я помчалась обратно в здание, перепрыгивая через две ступеньки.

Дерек спал без задних ног.

Я потрясла его:

– Просыпайся.

Он огрызнулся и поцарапал мне клыками руку, но тут же вскочил, смущенно скуля.

– Ерунда, забудь. Мне нужна твоя помощь.

Вервольф поспешил за мной вниз, но застыл на середине лестничного пролета, оскалился, сгорбившись, со вздыбленной на загривке шерстью, и зарычал.

– Дерек, пожалуйста! Я знаю, что пахнет странно, но мне нужен твой нюх. Прямо сейчас.

Я уговорила его спуститься. Он встал подальше от двуколки и покосился на меня.

– Ты можешь учуять Джули?

Он уткнулся носом в землю и сразу отдернулся, как от удара. Попятился, обогнул коляску, затем сделал еще круг – пошире, снова понюхал землю, отпрянул и заскулил.

Слишком много аконита – Рэд хорошенько замаскировал свой запах.

Из двуколки донесся глухой стон.

Придется Джули подождать – ведь у Андреа на счету каждая минута. Да и монисто звенит в моем кармане. Если моя теория верна – ривы будут преследовать меня, а не малышку. Милости прошу! Я так зла, что поприветствую их с распростертыми объятиями.

– Меняем планы. Веди нас к гиенам. Времени мало, пожалуйста, поспеши.

Дерек потрусил вниз по улице. Я уселась на место возницы, и мы тронулись. Медленно – от нетерпения я едва не скрежетала зубами, – но все же поехали…

Не все гладко в Атланте. Мы катились в двуколке меж развалин так быстро, как только могла везти ломовая лошадь. Мои кости пели от переполнявшей их магии. По ночному небу носилось что-то странное. Темные силуэты, беззвучно скользя, заслоняли звезды. Мы останавливались дважды: сначала пытались уклониться от встречи с вампирским патрулем из четырех кровососов, шедших ромбовидным строем, а потом пропускали вперед полупрозрачный фантом медведя. Ручейки эфемерного пламени спутанным водопадом струились у него по спине, голову венчали рога… Он окинул печальным взором нашу двуколку и неторопливо поплыл вниз по улице.

Параллельно дороге текла иллюзорная река с чернильно-черными водами, густая, как деготь. Я старалась держаться от нее подальше. Создания, что завывали и кричали по ночам, хранили молчание. Они прислушивались. Выжидали. Если бы каким-то чудом можно было записать и воспроизвести вибрации города, мы услышали бы единственную повторяющуюся фразу: «грядет Вспышка, грядет Вспышка…»

Судороги Андреа участились. Теперь приступы накатывали примерно каждые пятнадцать минут. Перед началом очередной конвульсии она издавала короткий мучительный вскрик, от которого я вздрагивала.

Наконец мы выбрались из города и направились по знакомой дороге мимо разрушенного промышленного района, а затем спустились по заросшему шоссе. Ночь вступила в свои права, небо на недосягаемой высоте усыпали крошечные огоньки звезд. Цвета стали неяркими, приглушенными, тени сгустились. Деревья, совершенно обычные и полные жизни в свете дня, казались корявыми монстрами, поджидающими добычу. Путь вел к крепости, где в трудные времена собиралась Стая.

Мы миновали заброшенную заправку без дверей и с выбитыми окнами. Какие-то мелкие тощие твари ползали по подоконникам и дверному проему. Тошнотворно-желтые, словно гной в зараженной ране, они таращились на нас горящими глазами и тянули скрюченные когтистые лапы, пытаясь нас достать.