Магия белых ночей

Попрощавшись с прислужницей, Анна в большом медном горшке поднялась в воздух под пологом невидимости. Через пару мгновений она уже летела над зимним городом, который накануне густо занесло снегом. Неву до самой весны сковало льдом, и по ней толкали сани коньковые извозчики. Ветер стих ещё утром, так что слетала на Чёрную речку и управилась с гремучей водой Анна быстро.

Обратно летела размеренно, размышляя, как бы вывести на чистую воду волкодлаков, которые потеряли всякий страх. Полог невидимости хорошо скрывал колдунью от любопытных глаз, и она спустилась ниже над Конной площадью.

Народ здесь всегда суетился. Крикливые торговцы продавали сушёную корюшку и грибы, предлагали меха и замороженное мясо.

Волкодлаков Анна приметила сразу. Рассредоточившись, они подходили к торговцам, что-то грубо говорили, а когда те смели возмущаться, начинали толкаться и скалиться. После чего выхватывали товар и убегали, не дожидаясь, пока торговец опомнится и позовёт городового.

– Ну вы и пиявки, – пробормотала Анна и направила горшок преследовать волкодлаков.

Но те будто растворились в толпе. Рассерженная колдунья приземлилась в небольшом дворе-колодце. Полог невидимости она сняла, а горшок взяла под мышку. В таком виде Анна и вышла на Конную площадь, надеясь, что так сумеет разведать больше, чем с воздуха.

Но не прошла и десятка метров, как наткнулась на широкую мужскую грудь в полном обмундировании полицмейстера. Когда подняла взгляд, то узнала недавнего гостя.

– Михаил Вольдемарович? – удивилась колдунья, чувствуя, как быстро забилось сердце от тревоги. – А вы здесь какими судьбами?

Бывший постоялец теперь выглядел свежим и бодрым. Царапина на щеке затянулась полностью, даже следа не осталось, на мужественном лице тёмно-карие глаза смотрят внимательно и цепко. А форма на нём сидит как влитая. Анна вспомнила сплетни Акулины о новом полицмейстере по делам чудесным и нервно сглотнула – если такой займётся её заезжим двором, добра не жди.

– Анна Тимофеевна, вас я могу спросить о том же, – ответил Михаил Вольдемарович. – Не думал, что вы самостоятельно выбираетесь на Конную площадь. У вас же есть прислужница.

Сердце Анны пропустило удар. А вдруг догадается, что она колдунья? Что тогда? Устроит народный суд и спалит дотла её заезжий двор?

– Так на прогулку вышла, – ответила Анна первое, что пришло в голову.

Он покачал головой.

– Не самое это хорошее место для молодой и красивой барышни, – произнёс он. – Здесь с недавних времен промышляет премерзкая шайка.

– В самом деле? – делая вид, что не в курсе, полюбопытствовала Анна.

Молодой мужчина кивнул и ответил:

– Так точно. Буквально сегодня их видели в Гостином дворе. А спустя десять минут уже на Конной площади. Быстро передвигаются, но вы не беспокойтесь. Изловим и их.

По интонации Анна поняла – настроен он решительно. Скорее всего, в жизни ни разу не проигрывал и даже не знает, что это такое. И поклонниц за ним ходит целый табун, это как пить дать.

Анна проговорила, почему-то смутившись:

– Охотно вам верю.

– Вам не стоит оставаться тут одной, – сообщил Михаил Вольдемарович. – Позвольте, я провожу вас домой.

План разведать обстановку рухнул как карточный домик. Анна попыталась возражать, хотя и понимала – тщетно.

– Да неудобно как-то… – сказала она.

– Отказа не приемлю, – с приветливой улыбкой, но чётко ответил бывший постоялец, косясь на горшок под локтем Анны. – Тем более я обещался к вам сегодня заглянуть. Изначально мой путь был иным, но я рад, что вы мне встретились.

– А я-то как рада, – натянув улыбку в ответ, сказала колдунья.

С Конной площади они вышли быстро, поскольку народ там ещё с утра притоптал снег. Но дальше улицы всё ещё по колено завалены снегом, двигаться пешком было невыносимо, и Михаил Вольдемарович, несмотря на протесты Анны, взял крытые сани.

Он деликатно помог ей в них сесть, а когда извозчик дал команду, салазки с тихим шуршанием помчались по снежному покрову. Сперва ехали в молчании, от которого у колдуньи в животе внутренности сжимались в кулак. Чем больше она разглядывала умело вылепленное природой лицо позавчерашнего постояльца, тем больше понимала – перед ней тот самый полицмейстер, прибывший в город по душу всех причастных к колдовству. Всё совпадает, Акулина говорила о прибытии важного лица, и вот оно – важное лицо.

Закусив губу, Анна сдержала испуганный стон и поинтересовалась:

– Так, значит, вы ловите эту шайку? Ну ту, которая промышляет на площадях.

Михаил Вольдемарович кивнул.

– Выслеживаем. Ловкие они. Следы заметают пуще метели. Что говорит об умелости и хорошей практике. Но не волнуйтесь, найдём и предадим справедливому наказанию. Не таких ловили, Анна Тимофеевна.