Магический взгляд

— Я не могу потерять тебя, цыганка. Скажи мне, что ты не покинешь меня?

— Я никогда не оставлю тебя, — без всяких колебаний уверенно сказала Тори.

Он взглянул на нее глазами, горевшими, словно изумруды.

— Тогда почему ты не напишешь мои портрет? — спросил он, теряя выдержку, потому что боялся лишиться надежды.

— Мне уже необязательно писать, — прошептала она.

— Но, Тори, я хочу быть уверенным. Любовь моя, если все кончится в один прекрасный день, я не смогу жить.

Она дотронулась до его губ своими тонкими пальцами, мешая ему произносить горькие слова.

— Дорогой мой, я любила только одного мужчину в своей жизни — моего отца. И мне не надо было писать его портрет, чтобы увидеть, что он за человек. И тебя мне уже не надо сейчас писать по той же причине.

Нежные пальцы Тори мягкими движениями пробежали по его лицу, как если бы она была слепая, и он молча, затаив дыхание, ждал, что она скажет дальше.

— Я уже вижу, какой ты человек и каким ты будешь. Я вижу в тебе силу, юмор, понимание, вижу мужчину, который может заставить меня смеяться и плакать, даже причинить боль, но не по своей воле, а потому, что я… так люблю его. Я вижу мужчину, который приносил мне цветы; стихи… котенка… который интересуется моими картинами и понимает, чего мне стоило их написать. Мужчину, готового прийти на помощь, когда меня постигнет неудача. Я вижу древние и мудрые глаза, цыганские глаза, которые зажгли огонь в моей душе. — Тори нежно и страстно поцеловала его. — Девон, этот мужчина — ты, только ты, и никто другой. Я люблю тебя, и ничто не может этому помешать.

Из груди Девона вырвался хриплый стон, он прижал Тори к своей груди и долго не выпускал из рук, как будто все еще боялся, что она может уйти.

— Я люблю тебя, — наконец выдохнул он.

— Но настолько ли, чтобы жениться на мне? — неожиданно для него спросила она дрожащим от волнения голосом.

— О, Тори, я думал, ты никогда об этом не попросишь. — Он стал жадно целовать ее, охваченный страстным желанием, к которому присоединилось еще и обожание, и Тори забылась в восторге наслаждения.

— Давай вообще не будем засыпать до утра и встретим восход солнца, — тихо предложил Девон некоторое время спустя.

Тори засмеялась и уткнулась носом в его теплую шею.

— Это как раз для меня, и просыпаться не надо.

— Вот и хорошо, продлим сегодняшнюю ночь до завтра и таким образом пропустим утро.

— Это какая-то бессмыслица, — возразила она.

— Отчего же? Подумай и поймешь, в чем тут смысл.

Она подумала и снова сказала:

— Нет, не вижу никакого смысла в твоем предложении.

— А какого же смысла ты ждешь ночью?

— Во всяком случае, здравого.

— Тогда забудь о нем. Потому что я его лишился. Если хочешь, можешь одна о нем заботиться.

— И куда же ты дел свой здравый смысл?

— Любовь его у меня отняла. Помнишь: «Боже, какие дураки эти смертные!»

— Да, что-то подобное происходит и со мной. Но ведь еще не поздно отказаться от женитьбы.

— Ну нет, все пути к отступлению отрезаны. Наоборот, любовь моя, мне хочется прямо сейчас пойти и разбудить священника, чтобы поскорее он соединил нас.

— Нет, что ты! Ведь мы должны прежде всего сделать анализ крови, да еще три дня пройдет, пока нам скажут результат.

— Это слишком! Я попрошу Бобби еще раз одолжить самолет — и мы слетаем в Неваду, там пока обходятся без этого.

— Смотрите, какой нетерпеливый жених!

— Просто я боюсь, что ты переменишь решение.

— Нет, как ты сказал: пути к отступлению отрезаны?

— Неужели я наконец-то поймал тебя в свои сети?

— Увы, может быть, это позор для женского движения, но это так!

— А тебя это очень волнует?

— Нет, тем более я не вхожу в их ряды, и пока им не удалось прицепить мне на грудь свою красную букву.

— Какую букву?

— Букву «Ф» — феминистка.

— Я им никогда не позволю этого сделать.

— О да, ты ведь мой защитник.

Девон вдруг задумался.

— Тори!

— Что, Девон?

— Ты поедешь со мной на раскопки будущим летом?

— Мне бы очень хотелось, дорогой.

— Но учти, что там тебе может быть скучно, — осторожно предупредил он. — А что касается бытовых условий, там не будет ложа, усыпанного лепестками роз.

— Конечно, разве от тебя дождешься хоть одного цветочка, — пошутила она.

— Тори, негодница, как ты можешь такое говорить!

Она рассмеялась:

— Извини, дорогой.

— То-то же.

— Это у меня полуночный юмор. Боюсь, что не лучший вариант.

— Так и быть, я сделаю скидку на время.

— Какое великодушие с твоей стороны!

— Я тоже так думаю.

Тори легонько ткнула его в бок.

— Ты все-таки ужасный человек, я прямо и не знаю, за что только тебя люблю.

— Просто мне помогла судьба.

— Ты так думаешь?

— Я в этом уверен.

— Хорошо, мне она тоже помогла.

— Значит, мы оба считаем, что нам улыбнулась судьба. А уж против судьбы не пойдешь.

— Чепуха. Мы ей тоже помогли. Немного, — засмеялась она и тут же легонько вскрикнула, потому что он ласково хлопнул ее по заду. — Ну, хорошо, совсем капельку.

— Нет, на самом деле от нас действительно многое зависело, — сказал он серьезно. — Я просто не могу допустить, чтобы все наши заслуги приписывались судьбе.

— Как скажешь, дорогой.

— Солнце уже начинает вставать, — вот что я скажу.

— Правда уже?