Магический круг

Уже в начале одиннадцатого мы побрели обратно вверх по дороге между виноградниками. Клочья поднимавшегося от реки тумана, точно призраки, слонялись по рядам подвязанных виноградных лоз, на которых начали проклевываться ростки новой жизни. Воздух еще звенел от холода, но от земли уже исходил тот особый влажный и острый вечерний запах, возвещавший приход весны. Стащив с меня перчатку, Вольфганг завладел моей рукой, и, как обычно, от его прикосновения меня всю обдало жаром. Он улыбнулся мне, и мы двинулись дальше к дому, но именно в тот момент пелена тумана закрыла луну, погрузив нас в темноту.

Мне вдруг послышалось, что где-то за нами, чуть ниже на склоне, хрустнула ветка под чьей-то ногой. Сама не знаю почему, я вдруг жутко испугалась. Остановившись, я высвободила руку и прислушалась. Кто мог гулять в такой глуши поздно вечером?

Рука Вольфганга сжала мое плечо: он тоже услышал шаги.

— Подожди здесь и не волнуйся, — тихо сказал он. — Я сейчас вернусь.

Не волноваться?! Я была в панике, но его уже поглотила тьма.

Притаившись между двумя виноградными рядами, я напряженно вслушивалась в ночные звуки, как учил меня Сэм. Например, именно сейчас я уже различала отдельные призывы дюжины разных насекомых и тихий шум реки, медленно несущей воды по дну долины. Но к этим звукам природы подмешивался шепот двух разных мужских голосов. До меня доносились лишь обрывки разговора: кто-то произнес слово «она», а потом я услышала слово «завтра».

Я во все глаза таращилась в темноту, и тут вдруг ветер отогнал туманную завесу и склон холма оказался залит серебристым лунным светом. В двадцати ярдах ниже того места, где я пряталась, маячили рядом две мужские фигуры, слегка скрытые рядами виноградника. Одна из них явно принадлежала Вольфгангу. Когда я встала, он увидел меня, помахал рукой, а потом, отделившись от своего собеседника, пошел мне навстречу. Я мельком глянула на таинственного преследователя. Лица его я не разглядела даже в лунном свете — оно было скрыто полями помятой шляпы, но когда этот низкорослый тип пошел вниз по склону, что-то в его походке и пружинистых движениях показалось мне странно знакомым…

Тут как раз ко мне подошел Вольфганг. Он обхватил меня за талию и, приподняв, закружил в воздухе. Потом опустил на землю и запечатлел на моих губах долгий поцелуй.

— Если бы ты могла видеть себя сейчас, в этом серебристом свете! — сказал он. — Ты невероятно красива. Прямо не верится, что ты настоящая и что ты моя.

— Кем оказался наш преследователь? — спросила я. — Вроде бы он мне знаком.

— О, вовсе нет, это мой сторож Ганс, — ответил Вольфганг. — Он работает в соседнем городке и каждый вечер на обратном пути проверяет мой дом. Правда, обычно он появляется здесь пораньше. Но как раз сегодня, когда он уже вернулся, ему сказали, что в замке горит свет. Вот он и решил зайти еще раз перед сном и проверить, все ли в порядке. Наверное, мне стоило сообщить ему о моем приезде, поскольку он не привык, что я принимаю гостей.

Глянув на меня с высоты своего роста, Вольфганг покровительственно положил руку мне на плечо, и мы продолжили нашу прогулку.

— А теперь, моя дорогая маленькая гостья, — добавил он, заключив меня в объятия, — я полагаю, нам тоже пора отправиться в кровать… хотя спать вовсе не обязательно.

Но со временем мы, конечно, уснули — правда, уже глубоко за полночь — в уютной, убаюкивающе мягкой кровати Вольфганга под стеклянным куполом, под раскинувшимся над нами небесным пологом. Романтическая ночная одиссея бурной страсти определенно освежила мои мысли, не говоря уже о всем теле. Я окончательно успокоилась, хотя не имела ни малейшего понятия, что день грядущий мне готовит, как, впрочем, и вся остальная жизнь.

Вольфганг в полном изнеможении откинулся на подушки, протянул руку поперек моей груди и поигрывал пальцами в моих раскинувшихся по плечам волосах, пока его не сморил спокойный и здоровый сон. Я лежала на спине и вглядывалась в усыпанное звездами полночное небо. Прямо над головой посверкивало созвездие Ориона, «цыганская прародина» Дакиана, а в центре этих небесных песочных часов — Орионов пояс с тремя яркими звездами: Каспар, Балтазар и Мельхиор.

Последним моим осознанным воспоминанием при взгляде на гигантского млечного змея, проползавшего по небу мимо Ориона, была рассказанная мне Сэмом легенда о происхождении Млечного Пути: древние полагали, что это струя молока, пролившегося из груди праматери богов Реи. Мне вспомнился и тот первый раз, когда я осталась на всю ночь, чтобы увидеть его, ту ночь много лет назад, когда Сэм отправился на поиски тива-титмас, своего индейского тотема. И уже бессознательно я еще раз провалилась в прошлое…