Magic is Might

— Тебе никогда не нужен был особый повод, чтобы поспать.

Рон криво усмехнулся:

— Что верно, то верно, — и помолчав, продолжил: — Ну и историю вы придумали с Гарри. Она настолько плоха, что в нее все верят.

— В этом и был смысл, — еще одна улыбка.

— Ты расскажешь, что случилось на самом деле? Я волновался.

Гермиона кивнула, собираясь с мужеством.

— Рон, ты ведь помнишь, как именно были уничтожены хоркруксы Волдеморта? Конечно, такое сложно забыть, но давай пройдемся по списку. Дневниковый Риддл был поражен рукой Гарри, Дамблдор сломал кольцо, ты разрушил медальон, диадему сожгло адское пламя Крэбба, Невилл убил змею, сам Волдеморт убил частичку себя в Гарри, ну а я воткнула клык в чашу Хаффлпафф.

— Конечно, я помню, но какое это имеет отношение к нападению на тебя? Ты хочешь сказать...

Он стремительно побледнел.

— Нет. Нет, Рон, Волдеморт действительно мертв. Но на разрушенный мной хоркрукс — чашу Хаффлпафф, а может быть, и на все, кто теперь скажет, было наложено одно интересное проклятие. Несложно определить — я была единственной маглорожденной из списка, и поэтому подействовало оно только на меня.

— Проклятие было против тех маглорожденных, что попытаются уничтожить хоркрукс?

— Да, — тут Гермиона остановилась и развернулась к Рону лицом, — и заключалось оно в том, что грязнокровка, посмевшая угрожать жизни Волдеморта, должна быть выкинута из мира волшебников. Я предполагаю, что если бы мы не остановили его, применение этого заклинания стало бы следующим шагом в геноциде маглорожденных.

Рон в шоке уставился на нее.

— Ты... ты потеряла магию еще тогда? Но как? Ты же колдовала после войны — я видел своими глазами! И твоя секретарша сказала, что ты отбивалась от нападавшего не кулаками, а заклинаниями!

— Подожди, Рон. Это длинная история, и начинать ее стоит с самого начала, — Гермиона примирительно выставила перед собой руки. — Ты прав в том, что я колдовала до недавнего времени. Даже сейчас я могу еще сотворить одно-два заклинания. Но с того момента, как я уничтожила хоркрукс, моя магия начала медленно убывать. Если ты помнишь, тогда оставалось меньше двенадцати часов до конца войны, поэтому это не помешало мне защищаться. Потом я списала все на усталость, потом на стресс и послевоенную депрессию. Да и год у нас был не самый простой.

— То есть все растянулось на пять лет?

— Да. У меня еще примерно полгода. Первым мне стал недоступен Патронус. Это сильная, ресурсозатратная магия, которая и в обычном состоянии не очень хорошо у меня выходила. Потом перестали получаться многоступенчатые трансфигурационные формулы, почти сразу, как я сдала Тритоны. Обычный волшебник тоже способен колдовать в зависимости от своего магического уровня, но при этом он не ограничен в количественном отношении, если действует в его рамках. Грубо говоря, некоторые могут наложить тысячу Световых чар подряд, но при этом не сумеют преобразовать собаку в камень, даже при понимании сути процессов.

Гермиона перевела дыхание. Абстрагироваться на уровень лекции позволяло не чувствовать, что это все о ней.

— Я достала магиметр, по которому могла проверять свое текущее магическое состояние. На самом деле первые четыре года было почти приемлемо: в обычной жизни не так уж часто требуются сложные заклинания. Но когда мой уровень упал до красной отметки, я заметила, что теперь магия стала ограниченной для меня и в количественном отношении, то есть на тысячу люмосов я уже тоже не способна. Но...

— Почему ты мне не сказала? — перебил ее Рон.

Гермиона опустила глаза.

— Гарри знает?

Она молчала. Что тут скажешь?

— Мерлин! Вы пять лет шушукались у меня за спиной!

— Рон, ты можешь злиться, но на меня, а не на Гарри, он магически поклялся мне, что ничего никому не скажет.

— Но почему, Гермиона? Почему мне нельзя было знать? — он схватился за голову. — Получается, мы еще были вместе, когда ты узнала. Мерлин... А я в это время постоянно был рядом с Лавандой... С Лавандой, а не с тобой! Какой же я кретин...

Гермиона схватила его за руки и попыталась заглянуть в глаза.

— Нет, Рон, поверь мне, ты не виноват, ни в чем не виноват. Правда! Я ведь все видела, я бы не отпустила тебя к Лаванде, если бы не думала, что это будет лучше для тебя.

Он сбросил ее руки и отшатнулся.

— Лучше? Что значит лучше? И что значит «отпустила»? Ты говоришь обо мне так, словно я не способен самостоятельно решать, с кем я хочу быть! Словно я не был способен поддержать тебя! Вот какого ты обо мне мнения?

Она знала, что это будет непросто. Но его вопросы были абсолютно справедливыми.

— Я понимаю, что это отвратительно звучит, но считаю, что поступила правильно, хотя бы на тот момент. Ты был убит горем, Рон! Я бы не смогла вытянуть тебя из него, если бы не была сильной и несгибаемой в твоих глазах. И да, я использовала Лаванду! Ты помогал ей выкарабкаться и выкарабкался сам! Потому что у нее было будущее, а у меня его не было, Мерлин побери! И да, я сделала вид, что мы отдалились, когда поняла, что Лаванда к тебе подкатывает! Это был наш путь выживания! — она заметила, что перешла на крик, и замолчала.