Маги

― Наверное, у себя на Родине, в Швеции, ― съязвил и, увидев, как смутился отец, тут же выложил ему всё о проклятье Мари и о том, что, видимо, оно и стало причиной, из-за которой она нас оставила. А потом злорадно смотрел на потерянное лицо отца. Почему-то так хотелось причинить ему боль, хотя в глубине души понимал, что поступаю несправедливо.

Но, кажется, в этот раз он решил ответить мне той же монетой, и рассказал, что мама любила обоих братьев, но вышла замуж за него. Хотя родила меня от Феникса…

Ложка, которой я собирался зачерпнуть кашу из тарелки, выпала из руки и со стуком покатилась по полу. А моё сердце, напротив, казалось, захотело остановиться. Словаотца меня потрясли, но я сразу в них поверил. Хотя поверил ― не значит, принял. Вскочил и бросился к окну, прижавшись горячим лбом к холодному стеклу. Но оно не остудило мой жар и не высушило слёзы.

Отец подошёл сзади и попытался меня обнять.

― Прости меня, Алекс, я должен был подготовить тебя к этому. Но так расстроился из-за твоих слов, что потерял над собой контроль. Прости, если можешь. Я ― твой отец, ведь один вырастил тебя и всю жизнь любил больше всего на свете… Стой, а почему ты такой горячий? Да тебя лихорадит, неужели простудился вчера? Быстро в кровать, пока поищу нужное зелье. У Мари был запас, надеюсь, хоть что-нибудь сохранилось…

Я не спорил, лёг и отвернулся к стене, сон снова сморил меня, и, как потом рассказывал отец, он три дня меня выхаживал в этой, когда-то принадлежавшей маме, избушке. Заклинание исцеления почему-то здесь не работало. А когда, почувствовав себя лучше, ослабевший от голода, я встал и поплёлся к столу за пресной лепёшкой, мимоходом взглянул в окно. Огромная морда снежного зверя смотрела на меня в упор.

― Не может быть, они же тут не водятся. Па-ап, ты где?

Отец не откликнулся, и я похолодел, представив, что он вышел за хворостом и наткнулся на это. На негнущихся ногах подошёл к окну и посмотрел в глаза зверя, радостно завертевшего головой. И тут только до меня дошло: «Чудик, это ты, что ли?» Вместо ответа великолепный «пушистик» стал вылизывать мои руки на оконном стекле. Меня шатало, но, увидев висящую на стене шубу, я кое-как напялил её и поплёлся, каждую секунду рискуя свалиться на пол от слабости. Добрался до двери и распахнул её, уткнувшись в белоснежный мех моего «Чуда». В голове тут же радостно загудело:

«Алекс, братишка, я тебя нашёл! Три дня бежал по следу, этот лес такой странный, всё время меня путал. И какие-то нелюди от меня постоянно шарахались. Если бы я так не спешил найти тебя, слопал бы парочку. Да не делай такие глаза ― уж и пошутить нельзя… Я так рад, Алекс. А Феникс и Мика с тобой?»

Оглушённый этим грохотом в голове, я только помотал головой и прохрипел:

«Чудо моё, говори немножечко тише, а то прямо сейчас сдохну».

Я крепко вцепился в его шерсть и только поэтому устоял на ногах.

Шелест крыльев и испуганный голос отца заставили меня поднять голову. Отец выпустил огромные когти и бежал к нам. Я не успел ни слова сказать, как Чудик обернулся и, забыв о моей просьбе, заорал:

«Дани, вот и ты! Тебя я тоже нашёл! Этот ужасный, прости меня, демонический запах ни с чем не перепутаешь. Как же я рад, ребята! И всё-таки, где Феникс и Мика?»

Отец от этого вопля схватился за уши, но когти убрал. Приложил палец к губам, и Чудик, понурив голову, замолчал и покорно потрусил ему навстречу. Я не слышал, что отец шептал на ухо гигантскому снежному зверю, а тот только послушно кивал и вдруг обратился ребёнком. Это было так неожиданно, что я сел в снег у порога, Роми подбежал ко мне и помог подняться. Втроём, смеясь, мы вернулись в дом Мари.

Когда радостные объятия и счастливые вопли: «Вы живы, я так и знал!» ― закончились, и Роми немного успокоился, он рассказал, как сбежал от Феникса, увидев охотников.

― Совсем от страха разум помутился! ― оправдывался прижавшийся ко мне мальчик, не желая ни на минуту отпускать «братишку».

Чудик убежал почти на другой конец города, но от Разлома это его не спасло. Он метался по улице, не зная, что делать, когда внезапно с неба опустился «дракон», схватил его и утащил в бездну. А потом оставил в лесу, ничего не объяснив.

― Я сначала думал, что Феникс и Мика где-то рядом, но ими даже не пахло. А вот запах полудемона, ― и он выразительно посмотрел на моего отца, ― почувствовал. И твой запах, Алекс, тоже. Поэтому пошёл вас искать. Дани, разве ты не принёс Феникса и Мику с собой?

Отец смутился и тяжело вздохнул, как мне показалось, даже боясь смотреть в мою сторону.

― Нет, Роми. К несчастью, Разлом пришёл внезапно, и я не успел бы добраться до них, поэтому взял Алекса и прошёл через дверь в вашем сарайчике. Нас забросило сюда. Не знаю ― случайность это или нет. Если бы был жив Болли, решил бы, что это его работа. Но он мёртв…

Я с трудом вскочил.

― Мёртв? Какое счастье, и кто же герой, свершивший этот подвиг?

Роми покраснел и поднял руку как на уроке.

― Это я, нечаянно…

Сел радом с ним, целуя его в макушку:

— Ты мой маленький отважный «братишка»…