Магелланы с берегов Неженки

— А лыжи-то широченные какие! — удивился Сашка. — Будто на санях кто проехал. Слушай, а что, если это браконьер, может, за лосем охотился? Давай догоним по следу и посмотрим, что за человек.

— Ну уж прямо и браконьер. В наших Ташканах их сроду не бывало. Тебе все чепуха какая-то в голову лезет.

— Да, может, это приезжий какой, — не унимался Сашка. Он уже развернул свои лыжи и прошелся по готовому следу. Широкая лыжня, оставленная неизвестным человеком, отлично держала мальчика, снег ни капельки не проваливался. Сашка уже изрядно устал, и как только попал на готовую лыжню, ему не хотелось с нее сворачивать.

— Давай пойдем по следу, — горячо убеждал он брата. — Сам же говоришь, что надо узнать, кто в нашем лесу шатается и по какому делу. А может быть, ты… — Сашка на секунду замялся и, попятившись, выпалил: — Ты, наверно, трусишь?

— Я… трушу? — первым желанием Павлика было дать брату по шее, но он передумал. Драться с Сашкой он вовсе не собирался. — Ты, может, снегу за шиворот захотел? — сдерживая злость, проговорил он.

Сашка понял, что ему может здорово влететь от брата, и он тут же пошел на попятную.

— Да ты что… это я так просто, чтобы ты только согласился я…

Но в этот миг лесную тишину расколол звук выстрела. Он донесся как раз с той стороны, куда убегала лыжня.

— Я ж говорю тебе, что это браконьер, — почему-то шепотом заговорил Сашка.

— Айда! — решительно произнес Павлик и, тотчас забыв обиду, переступил через Сашкины лыжи и первым побежал на выстрел.

— Да ты не торопись, а то шуму много. Кольца на палках стучат.

— Не беда… еще далеко, — ответил Павлик. — Важно сейчас поднажать. Ближе подойдем, будем подкрадываться потихоньку.

Мальчишки бежали со всех ног. Лыжня змеилась между деревьями, спускалась и снова поднималась на лесистые пригорки, пересекала поросшие чахлыми сосенками болотца. Иногда делая большие петли, она почти заворачивала назад, и мальчикам казалось, что вот-вот они выйдут на свой прежний след.

По всему было видно, что человек, проложивший эту лыжню, шел не торопясь. У подножья громадной сосны он останавливался. Снег был здесь сильно примят: наверно, человек отдыхал или выбирал, в какую сторону идти.

Наконец Павлик перешел на шаг.

— Теперь тихо, — предупредил он брата. — Уже близко. Кажется, за той горкой.

След вел к высокому лесному холму, все склоны которого поросли малютками-сосенками. Когда-то здесь шумели вековые деревья, но потом их срубили. И вот уже на вырубке дружно поднялась молодая поросль.

Мальчики бесшумно поднялись на гребень холма и остановились.

— Вон он, смотри, — прошептал Сашка. — Ну, что я тебе говорил? Видишь, он за деревьями копошится — наверно, шкуру с лося снимает или мясо в снег закапывает…

— Павлик, а что мы с ним будем делать? Ведь у него ружье…

— Да, ему не скажешь: руки вверх, предъяви документы. Давай подъедем и посмотрим, что он делает. А заодно узнаем, ташканский он или нет, — ответил Павлик.

Сашке такой поворот дела был явно не по душе.

— А может, не стоит ему на глаза попадаться, лучше спрячемся и выследим, когда назад пойдет, — предложил он.

— Сами-то спрячемся, а следы куда денем? Если он и в самом деле браконьер настоящий, так уж конечно захочет узнать, кто по его следу шел.

Сашка и сам теперь понимал, что если спрятаться, так незнакомец сразу же найдет их.

— Ну как же быть? Может, в поселок вернемся и позовем кого-нибудь? Точно! Лесника Василия Егоровича, Придем и скажем: нашли браконьера, он убил лося, и мы знаем, где мясо спрятано. Не унесет же он всего лося, пока мы ходим. А Василий Егорович милиционера вызовет, устроят в лесу засаду и…

Сашка очень обрадовался, что нашел такой удачный, на его взгляд, выход.

— Ты что, думаешь, браконьеры такие дураки? Да если он увидит, что к этому месту кто-то подходил, так он за сто верст его объедет. И уж больше браконьера сюда никакими коврижками не заманишь. Не за тем он лося стрелял, чтобы штраф потом платить. Надо что-то другое придумать, — сказал Павлик и снова стал следить за фигурой неизвестного человека.

А тот как ни в чем не бывало занимался своим делом. Вот он снова наклонился, покопался зачем-то в снегу, затем выпрямился и, отвернув правую полу фуфайки, сунул в ножны широкий охотничий нож.

— Все! — прошептал перетрусивший не на шутку Сашка. — Сейчас он догонит нас. Бежим!

Он мигом развернул свои лыжи, с силой всадил палки в снег, но не успел оттолкнуться, как Павлик остановил его.

— Стой! Это дело так оставлять нельзя. Смыться проще всего. Я, кажется, придумал. Подъезжаем к нему и спрашиваем: «Который час?» Это чтобы он не подумал, будто мы следим за ним. А потом говорим, что заблудились и пошли по его лыжне — думали, она в Ташканы ведет. Больше нам ничего и не надо.

Сашка недовольно засопел. И хотя ему очень не хотелось признаваться в этом, он все же сказал:

— Боюсь я… Вдруг догадается…

— Ладно, — тряхнул головой Павлик. — Уж если ты сонной тетери испугался, придется ехать одному. Дело серьезное. Только ты отсюда ни на шаг. Стой и смотри.

— Хорошо, — повеселел Сашка. — Если что, я закричу. Эх, жаль, у нас ружья нет. Мы бы…