Магеллан

Нередко по многу часов они не имели воды. Однажды передний увидел вдали серебристое озеро. «Вода!» крикнул он товарищу. Друзья заковыляли быстрее. Вот и озеро… Блестящий солончак раскинулся перед ними. Испанцы упали и заплакали. Потом они пошли дальше. Этот день казался им бесконечным. Много раз они падали. Лишь мысль о потерпевших крушение товарищах заставляла их, напрягая последние силы, подниматься.

Но к вечеру они увидели огни лагеря Магеллана.

Моряки обросли бородами, покрылись грязью, одежда их превратилась в жалкие лохмотья, а ноги были обернуты остатками камзолов. Караульные в лагере Магеллана не узнали их и приняли за туземцев. Стрелки уже подняли аркебузы.

Пришедшие попробовали заговорить. Но только хриплый крик вырвался из их пересохших уст.

Тогда они упали лицом на холодный песок и стали ждать. Караульные осторожно подошли ближе. Они шли медленно, оглядываясь по сторонам, так как опасались внезапного нападения. Склонившись над лежавшими на берегу людьми, караульные по остаткам платья узнали испанцев. Они отнесли пришельцев на руках в лагерь и немедленно доложили командиру.

Потерпевших крушение провели в каюту Магеллана. Командир прежде всего приказал переодеть, накормить и напоить их. Потом стал спрашивать о несчастье, постигшем «Сант-Яго», о их замечательном переходе.

Магеллан был раздосадован гибелью корабля, но его радовало, что почти вся команда спаслась. Он был очень доволен мужеством и стойкостью Серрано и его товарищей. Он тотчас же снарядил на место кораблекрушения отряд под командой Дуарте Барбоса. Матросы с «Сант-Яго» рассказали Магеллану, как труден путь по берегу, но командир боялся осенних штормов и не решался рисковать еще одним кораблем.

Два месяца пробыли Хуан Серрано с товарищами на угрюмом берегу у разбитого корабля. Каждое утро они отправлялись бродить по берегу. Моряки собирали обломки, которые выбрасывало море за ночь. Понемногу они с помощью людей, присланных Магелланом, перетащили в бухту Сан-Хулиан все то, что удалось спасти от ярости шторма, — провизию, оружие, снасти.

Время тянулось медленно. Однообразные дни сменяли друг друга. Стало холодно, выпал снег. Свежее мясо было на исходе, и Магеллан организовал охоту на морских львов, гуанако и страусов.

Фернандо Магеллан. С копии портрета, приписываемого Тициану и принадлежавшего Флорентийским герцогам.

Решив обследовать окрестности Сан-Хулиана, он отправил четырех моряков в глубь страны на тридцать лиг. Морякам было приказано, если они встретятся с индейцами, завести с ними дружбу. Посланные взяли с собой большой деревянный крест, чтобы отметить им крайнюю точку, которой они достигнут. Но вскоре они вернулись. Они заявили, что плоская, унылая и безводная страна эта тянется вдаль без конца, а обитателей там нет.

Зимовка протекала тяжело.

Моряки часто болели, и несколько человек умерло. Их хоронили в прибрежной гальке, стараясь зарывать поглубже, потому что кондоры стаями собирались во время похорон и, усевшись вокруг на скалах, нетерпеливо выжидали, когда уйдут живые.

Шли месяцы. Моряки были уверены, что эта унылая земля безлюдна, и перестали даже ставить ночные караулы.

Но однажды на закате, когда в лагере на берегу дымили костры, из-за прибрежной скалы показались два человека.

Один из пришедших, очень высокий человек с гордой осанкой, был одет в плащ из шкуры гуанако. На ногах у него были огромные сапоги из меха лисицы. В одной руке он держал небольшой, туго натянутый лук и тростниковые стрелы с кремневыми наконечниками. Другой рукой туземец все время посыпал свою голову песком. Он приплясывал и пел. Его товарищ стоял молча поодаль.

Магеллан послал на берег матроса, приказав ему подражать во всем туземцу. Очевидно, пляски, пение и посыпание головы песком считалось у туземцев знаками миролюбия, потому что, когда матрос повторил все то, что делал высокий пришелец, тот без страха направился к шлюпкам и позволил отвезти себя на корабль. Но его молчаливый спутник отказался последовать его примеру и остался ждать на берегу.

Командир подарил гостю связку бубенчиков, горсть бисера, маленькое зеркальце, гребенку.

Когда туземец увидел в зеркале свое разрисованное желтыми и красными полосами лицо, он в испуге так стремительно отпрянул назад, что сбил с ног четырех моряков, стоявших сзади него. Магеллан назвал туземцев этой страны патагонцами [59].

Оставшийся на берегу патагонец, видя, что его товарищ благополучно вернулся, побежал за скалы, и скоро оттуда появилось много туземцев. Они шли в ряд, приплясывали и пели, показывая все время на небо, словно давая понять, что считают моряков посланцами небес.

Женщины шли позади. Они несли оружие мужчин и горшки с какой-то белой мукой. Мукой этой они угощали испанцев.