Маг на полную ставку. Том 11

Изображение действительно было очень посредственным, однако даже так можно было вполне себе рассмотреть выпускаемую магию и ее очертания. Черный силуэт опустился с неба, и он был словно верхушкой айсберга, что повлекла за собой череду еще более странных событий.

— Ты смотри внутрь! То, что внутри! Видел? Эта штуковина подбросила Айзендера на несколько километров! — комментировал Чжао Мань Янь.

Изображение было смутным, и Мо Фань толком не различал, какой же именно из силуэтов принадлежал Айзендеру.

Члены Священного суда атаковали не сами лично — они оцепили территорию вокруг.

В этом черном очертании на земле просматривалось внутреннее пространство, которое походило на контрактное пространство тьмы, однако заметно превосходило по размерам то пространство, в котором Мо Фань бился с всадником тьмы. Айзендер как раз и остался заключенным в этом пространстве.

Это заклятие действовало совсем недолго, и Мо Фань с Чжао Мань Янем так и не смогли рассмотреть, что же находилось внутри этого черного пространства, было ясно только одно — Айзендер был задержан именно благодаря этому!

— Неужели это Хайл, о котором так много говорят? — выдохнул Чжао Мань Янь. В голове его пронеслись воспоминания о том, как кто-то говорил ему, что тот, кто увидит истинный лик Хайла, будет сразу же унесен в страну мертвых. От этих мыслей волосы вставали дыбом.

— Хайл — это тот, кто и разгромил Айзендера? — спросил Мо Фань.

— Это европейское божество смерти, что в переводе означает «владыка загробного мира». Я как-то слышал, как кто-то в нашем клане Му тайно говорил о том, что это существо, которое может сравниться со сфинксом, — сказал Чжао Мань Янь.

— Ты говоришь о том древнеегипетском сфинксе у пирамиды? — Мо Фань вспоминал название.

— Верно. Сфинкс охраняет вход в пирамиду Хеопса. Он является египетским существом — самым главным представителем их нежити. Он также является первым мифическим животным древнеегипетского загробного мира. Хайл же, в свою очередь, является мифическим животным древнегреческого загробного мира, значимость которого приравнивается к влиянию владыки ада…. Только вот если в нашей культуре загробный мир по большей части является вымышленным, то в их истории эти божества являются настоящими, — добавил Чжао Мань Янь.

Услышав речь Чжао Мань Яня, Мо Фань сделал умозаключение: «Если Айзендер был схвачен этим Хайлом, значит, он умер?»

Чжао Мань Янь кивнул головой: «Да, даже сильнейшие этого мира умирают, несмотря на все их регалии».

— Во всех этих древних государствах были свои мифические животные, разве Китай тоже не является древним государством? Разве у нас тоже не должны быть подобные божества-мифические животные? — вновь задал вопрос Мо Фань.

— Конечно же, есть. Тотемный змей является нашим мифическим божеством-животным, большая часть тотемов фактически вымерла. Можно сказать, что мы до сих пор находимся под защитой нашего ханьчжоуского змея! Я помню, как дедушка рассказывал мне, что у Китая есть четыре главных тотема: зеленый дракон, красная птица, белый тигр, черная черепаха. Не знаю, просто ли хвалился он этим, или это правда, но он говорил, что если бы эти четыре тотема до сих пор существовали, то самый мелкий из них, черная черепаха, смогла бы в бою сравниться со сфинксом и Хайлом, — произнес Чжао Мань Янь.

— Большая часть тотемов вымерла… зачем такое говорить? Возможно, что люди в нашей стране сами и убили их, думая, что оставлять таких существ в стране просто небезопасно, — сказал Мо Фань.

— Это действительно так, ты же лучше меня знаешь, насколько силен ханчжоуский змей, не так ли? — произнес Чжао Мань Янь.

— Знаю, — Мо Фань согласно кивнул головой.

Черный змей является настоящим тотемным животным.

— У черной черепахи осталось два потомка, один из них — черный змей, а второй — черепаха. Черный змей и есть тот самый тотемный змей, который нам известен. Зная его мощь, я думаю, что этим словам можно верить, — промолвил Чжао Мань Янь.

Мо Фань, недоумевающее глядя на своего друга, спросил: «И когда ты успел об этом всем разузнать?!»

— Это… это… я просто так просматривал инфу, хе-хе, — произнес Чжао Мань Янь, — кстати говоря, твоя Синь Ся стала настоящим святейшеством, как это ты еще никак не отреагировал на это?

— Какая еще святейшая? Она и так всегда была богиней моего сердца, — сказал Мо Фань.

— Брат, неужели ты совсем не читаешь новости? Имена четырех кандидаток уже опубликованы, и все они называются святейшими. Фея должна была быть избрана из них четверых, но в связи со смертью Эндер, их осталось только трое. И у твоей Синь Ся есть шанс один к трем, что она станет следующей феей! — воскликнул Чжао Мань Янь.

Мо Фань замолк.

В свете последних событий у него даже не было времени связаться с Синь Ся, поэтому он не знал этих новостей.

— Что за удрученный вид? — спросил Чжао Мань Янь.

— Я как никто другой понимаю, что в этом нет абсолютно ничего хорошего! Я же знаю, что раз уж она попала туда, то уйти или сбежать оттуда уже не сможет! — строго произнес Мо Фань.