Маг и боевой звездолёт

Эта кратерная стена не была остатками какого-нибудь метеорита. То был черный-черный радиоактивный камень, крепкий, шероховатый на ощупь, с грубыми, острыми краями. Когда над городом взорвалось адское оружие, большая часть столицы была разрушена до основания, а каменные руины, почва и подземные твердые породы превратились в расплав, который, подобно огромной волне, взметнулся вверх и застыл, образуя гигантскую зубчатую корону из камня и стекла.

Три столетия мало изменили эту стену. Она до сих пор оставалась мрачным напоминанием о том, на что способна злая человеческая воля.

Взрыв произошел справа от центра города, и чудовищное нагромождение расплавленной породы отчасти защитило его северную часть от последующей ударной волны и пожара. Это место после войны было отстроено заново и стало городом Праунсом.

На Праунс всегда падала тень от высоких краев кратера, и с годами Тернер привык к этой мрачной темной полосе, закрывавшей южную половину города, словно волна, готовая вот-вот разбиться о подножия зданий. Однако сейчас, на расстоянии, это жуткое порождение прошлого казалось ему предзнаменованием будущего.

Ужас охватил мага, и он с новой силой пришпорил лошадь.

Он вспомнил, что, хоть здесь и селятся фермеры, пригороды сильно загрязнены. В самом Праунсе радиоактивность упала до приемлемого уровня, частично из-за того, что кратер создал щит от первоначального взрыва и последующих осадков, частично благодаря совместным усилиям городских магов в течение последних десятилетий. А за пределами города даже при значительной удаленности от кратера до сих пор сохранились весьма обширные участки радиации — там, где обломки расплавленной породы перемешались с землей, или где природные условия, движение подземных вод или рост растений, сами создавали очаги радиации.

Тернера это не беспокоило. Он был уверен в возможностях магии и своих внутренних технических средствах. Его мозг был защищен прочным металлом и пластиком, а псионические чувства должны предупредить о любой опасности — за годы жизни в радиоактивной зоне они чрезвычайно обострились. То, что у него трое здоровых детей, причем у Парры было всего лишь четыре выкидыша, можно объяснить удачным сочетанием в его организме возможностей киборга и мага. Так везло далеко не всем родителям...

Дневной свет померк и превратился в бледный отблеск на западе, когда он миновал первое поселение. Тьма надвигалась быстро, и дальше Тернер двигался уже в темноте, определяя дорогу то при помощи магического зрения, то при слабом, холодном свете звезд, светивших между облаков.

— АРК 247, — снова позвал он. — АРК 247. Это Слант АРК 205. Отзовитесь.

И снова ответа не было. Видимо, корабль все еще находился ниже линии его связи.

Внезапно лошадь замедлила ход. Тернер взглянул на нее и понял, что безжалостно гонит ее почти два часа. Никакое животное не выдержало бы такого обращения; лошадь держится на ногах только потому, что он псионически поддерживает в ней энергию и, сам того не сознавая, придает ей силы.

Но теперь выдохлись оба. Тернер не стал подгонять измученную лошадь, он позволил ей идти шагом.

Разве можно обращаться с бедным животным, как с механизмом? Встреча с киборгом вернула его старые привычки, и он вел себя так, словно правил машиной, а не лошадью. Он вдруг подумал, что даже не обратил внимания, кто это животное — кобыла, жеребец или мерин. Он никогда прежде не видел ее; интересно, где Хейгер достал животное.

Это была крепкая лошадь, но шла она из последних сил. Тернер тоже был на пределе. Он с трудом напряг свои псионические возможности в поисках места для ночлега.

Деревьев вокруг не было, лес начинался через несколько километров.

Вокруг виднелась только редкая жухлая трава, в темноте казавшаяся бесцветной и мертвой. Остальное утопало в грязи. Укрыться было негде, и негде было достать корм для лошади.

Он почувствовал, что силы на исходе, отпустил поводья и сполз с седла, мечтая забыться на несколько часов на каком-нибудь голом склоне.

Лошадь погрузилась в сон сразу после остановки. Сам он еще был в состоянии пожевать горсть инжира и сделать очередную безуспешную попытку связаться с кораблем.

Его предпоследней мыслью было, что наконец-то он отъехал на безопасное расстояние от Праунса и, если город начнут бомбить, он не пострадает. Но эта мысль мгновенно сменилась приступом отвращения к себе.

В городе Парра и дети, а также миллионы других ничего не подозревающих людей.

Тернер заснул с мыслями о жене и ядерном взрыве. Всю ночь его мучили кошмары.

Проснулся Слант на рассвете, наскоро позавтракал, забрался в седло и направил так и не отдохнувшую лошадь — теперь он увидел, что это превосходный гнедой жеребец, — к лесу, который растянулся по всему западному горизонту.

9

Парра устремила проницательный взгляд своих блестящих глаз на магов.

— Подробностей я не знаю, — бросила она. — У Сэма не было времени на объяснения.

— Ну, а что он сказал? — спокойно спросил старый Шопаур.