Маэстро (ЛП)

— Мы собрали здесь познания разных рас, понимание магии трех разных эпох и стилей, — продолжал Архимаг. — Мы имеем доступ к Плетению, но с разных точек зрения, от магов различных школ. И это дает нам силу в поиске тайны Главной Башни Волшебства.

Архимаг замолчал и встал, начиная властно расхаживать по зале.

— Магия и божественные арканы, — пробормотал он и кивнул Кэтти-бри с Амброй, впрочем, с весьма фальшивой почтительностью. — Но есть еще кое-что.

— Некромантия, — сказал Лорд Пэрайс.

— Это просто разновидность магии, — возразил Киппер Харпелл.

— Это отдельное искусство! — запротестовал Лорд Пэрайс.

— И это тоже верно. Джарлаксл послал нам некроманта по имени Эффрон, который носит с собой артефакт невиданной силы, забранный у лорда черепов, — пояснил Громф.

Лорд Пэрайс затаил дыхание, вполне осведомленный о некроманте Эффроне, как и о его сомнительных отношениях с ближайшим другом и тайным союзником Пэрайса в этом деле — Лордом Дрейго Проворным.

Кэтти-бри тоже оживилась при упоминании сына Далии. Он а посмотрела на Амбру, которая путешествовала вместе с Эффроном в последние дни Магической Чумы. Дворфа просияла от радости, услышав эти новости.

— Но нет, — продолжил Громф. — Я говорю о кое-чем другом. О том, что по силе равно божественной и тайной магии.

Эти слова прозвучали у каждого в голове, хотя потребовалось некоторое время, чтобы каждый из них понял, что фраза была передана телепатически.

— Видишь, Избранная Миликки, ты не единственная черпаешь магию из двух разных источников, — пояснил Громф.

— Вот так-так, — протянула Тазмикелла. — Архимаг Мензоберранзана псионик?

— Громф Облодра? — поддразнила Ильнезара.

Дроу слегка фыркнул при упоминании проклятого Дома и мысли о том, что ему все еще не удалось дотянуться до Киммуриэля.

— Я только начал изучать эту странную магию, — признался Громф. — Но я видел достаточно, чтобы понять, какая это замечательная вещь, и что она может переплетаться с Плетением.

— С Плетением Мистры? — спросила Кэтти-бри, хотя, конечно, понимала, о чем он говорит. Учитывая провальную попытку Ллос захватить власть над Плетением, Кэтти-бри подумала, что напоминание о том, кому принадлежит власть над магией, станет немного унизительным для надменного архимага.

В ответ Громф скучающе и даже несколько хмуро посмотрел на неё.

— Я призвал сюда представителя улья разума, — пояснил он. — Иллитида, весьма заинтересованного в этой необычной и великой затее.

— Да ты великолепен! — без намека на сарказм воскликнул Пэрайс и хлопнул в ладоши.

Кэтти-бри вздохнула, не удивленная такой реакцией.

— Ты притащил в Лускан проницателя разума? — спросила Ильнезара, чей энтузиазм не сравнился с радостью нетерезского лорда.

— Вонючего кальмароголового? — вскипел Атрогейт. — Во имя волосатой задницы Морадина, ты совсем потерял разум, дроу!

Казалось, одним взглядом Громф мог взорвать голову Атрогейта, так что Кэтти-бри на самом деле начала опасаться, что архимаг обрушит на дворфа псионическую атаку. Но Атрогейт выглядел непоколебимым и неустрашимым и даже не отшатнулся. На самом деле он ответил на этот взгляд улыбкой, которая, казалось, приветствовала любой вызов.

Кэтти-бри напомнила себе, что в Королевствах есть две истины: Легко переоценить дроу, но еще легче — недооценить дворфа.

И обе расы могли, как правило, использовать эти ошибки в своих целях.

Это замечание заставило Кэтти-бри заглянуть в самые глубины себя, становясь горьким напоминанием, что физические атрибуты — раса, пол, привлекательность и рост — играли слишком важную роль в восприятии всего, связанного с существом. Зачастую это перевешивало даже действия и слова.

Казалось таким абсурдным думать об этом сейчас и здесь, в этой комнате, когда вокруг собралось столько могущественных созданий. И потому женщина не справилась с собой и рассмеялась. Не захихикала, а громко захохотала. Эта нелепая реакция заставила всех уставиться на неё, как на сумасшедшую.

Взгляд Громфа метнулся к ней. Драконицы, которые поначалу казались смущенными, тоже рассмеялись.

— Что ты творишь, девочка? — с явным беспокойством сказал Атрогейт.

Кэтти-бри потребовалось несколько мгновений, чтобы успокоиться. Сделав это, она крепко уперлась руками в стол и встала, привлекая внимание.

— Мы находимся здесь из-за угрозы обстоятельств. Ради общей выгоды, личного знания и ради того, чтобы стать частью чего-то более грандиозного, чем наша личная жизнь, — сказала она. Женщина остановилась, чтобы осмотреть собравшихся. Её глаза обежали залу, на мгновение останавливаясь на каждом из присутствующих.