Маэстро (ЛП)

Женщина не знала, что сказать. Она лишь выпалила:

— Мне жаль, отец. Я должна была вернуться.

— Моей самой большой радостью в те темные дни было то, что ты была далеко. Кави тоже стоило найти новый дом в те мрачные годы.

— Не со мной, — заметила Кэтти-бри. — Уверяю, моя собственная дорога едва ли была радостнее, — она остановилась и дернула за руку отца, заставляя последовать её примеру и посмотреть на неё. — Мне многое нужно рассказать вам. Не знаю, понравится ли вам моя история, но я должна поделиться ею.

— Ты жива и выглядишь неплохо.

Она улыбнулась и кивнула.

— Тогда ни одна твоя история не ранит меня, моя маленькая Зибрийя.

Войдя в обиталище семьи, Кэтти-бри вынуждена была броситься вперед, чтобы подхватить Кавиту, которая, едва дыша, чуть не упала при виде дочери.

Кэтти-бри с радостью уткнулась лицом в густые черные волосы матери, жадно вдыхая запах женщины, запах своего детства.

— Ты не постарела, — прошептала Кэтти-бри на ухо матери.

Кавита поцеловала её в щеку.

— Наян поддерживает её молодость, — сказал Нирай. В ответ на вопросительный взгляд дочери он указал подбородком на дальний конец комнаты.

Взгляд Кэтти-бри остановился на маленькой кроватке. Девушка удивленно открыла рот.

— Наян? — прошептала она, отступая от Кавиты. Женщина бросила взгляд на мать, которая кротко улыбнулась, кивая дочери, словно давая разрешение пойти и посмотреть.

Кэтти-бри тихонько пересекла комнату. Вначале она увидела легкое движение среди одеял и остановилась, подавленная мыслью о том, что у неё есть брат — совершенно разбитая своим непониманием того, как вообще рассматривать этого ребенка. Был ли он в действительности её братом? Равно как были ли Нирай и Кавита её реальными родителями? Она вернулась в мир с воспоминаниями о своей прошлой жизни, жизни, где она рассталась с другими родителями. Хотя она совсем ничего не помнила о своем отце. И мало знала о матери.

Где её место в этой семье Десаи? Она же даже не считает себя членом их клана! Не была ли Кавита просто исполнительницей воли Миликки?

Эти вопросы терзали Кэтти-бри с самых ранних дней второй жизни.

Одеяла рассыпались, и из-под них показался крошечный мальчик, Наян. Его волосы были черны, как у матери, а рот и скулы — выразительными, как у отца.

В конце концов, Кэтти-бри нашла свои ответы. Тепло, переполнившее её сердце, не оставило места для сомнений.

Это был её младший брат. А это — её родители, мать и отец. И не важно, что она жила второй раз.

Она была дома. И это была её семья, несмотря на то, что Митрил-Халл также навсегда стал для неё домом, а Бренор навсегда останется отцом.

И не имело значения, была ли она Десаи, как не имело значения и то, что она никогда не была дворфом, подумала Кэтти-бри. В конце концов — она человек, как и эти люди, как это племя. Остальное — кожа, цвет волос, родина — все это чепуха, созданная людьми, которые хотели притвориться, что чем-то лучше других из-за таких поверхностных причин.

Но ничто из этого не имеет значения. Это была её семья, и она могла любить их, воспринимая только так.

Тогда Наян открыл свои черные глаза. Он посмотрел прямо на девушку и улыбнулся во весь рот, демонстрируя лишь пару зубов.

Очарованная Кэтти-бри повернулась к своим родителям, которые стояли вместе, опираясь друг на друга.

— Можно?

Кавита рассмеялась.

— Я разозлюсь, если ты не сделаешь этого!

Кэтти-бри подняла Наяна на руки. Она поднесла его к глазам, издав бессмысленные хихикающие звуки. Она понятия не имела, зачем делает это, но все же делала, и Наян наслаждался этой игрой, смеясь во весь голос. Женщина не останавливалась, пока её руки не устали. А потом опустила мальчика вниз.

— Он прекрасен, — сказала она, повернувшись к Нираю и Кавите. — Он взял многое от вас обоих.

— Мы рады, что он унаследовал волосы Кавиты, — засмеялся и подмигнул лысый Нирай.

— Скажи, что ты вернулась к нам, — попросила дочь Кавита. — Нам больше не угрожает Анклав Теней. Теперь мы в безопасности и будем намного счастливее, если наша Рукия останется с нами.

Улыбка исчезла с лица Кэтти-бри, и она тяжело вздохнула.

— Мама, папа… — начала она, качая головой. — Я так многое могу рассказать. Мне так многое нужно сказать вам сейчас. Я оставила вас совершенно растерянными.

— Говоря о богине Миликки и пророча возвращение Анауроча, — сказал Нирай.

— Ты утверждала, что избрана, — добавила Кавита.

— Вы помните.

— Помните? — недоверчиво повторила мать, и рухнула на пол. — Я помню это каждый удар сердца, — сказала она, словно собираясь разрыдаться. — В тот день я потеряла свою девочку, — голос женщины задрожал. — Уже двадцать лет эти мысли не покидают меня.

— Мы всегда верили, что ты вернешься к нам, — добавил Нирай, подходя к Кэтти-бри и беря её за руку.

— Давайте присядем, — сказала им Кэтти-бри. — И я расскажу вам все. Все. И вы должны верить мне. Вы должны понять, что ничто не изменилось, и я по-прежнему ощущаю тепло той любви, что узнала здесь, с вами. Эта любовь поддерживает меня. И вы нужны мне. Вы оба.

В ответ раздалось гудение Наяна, сидевшего на её руках.