Маэстро (ЛП)

Женщина сделала так, как ей было приказано. Ивоннель кивнула Минолин, прося её уйти. И жрица поспешила исполнить приказ.

— Я не желаю наказывать тебя — вообще, — пояснила Ивоннель Кь’орл, когда они остались одни. — Я не собираюсь просить от тебя многого, но то, чего я попрошу — я потребую. Строго следуй моим приказам, и ты не столкнешься с пытками. Быть может, ты даже заслужишь свободу, когда мы действительно придем к согласию в душе и разуме.

Женщина едва-едва подняла голову, казалось, не замечая ни успокаивающих слов, ни предложенной наживки. Она слышала все это раньше, предположила Ивоннель. Вероятно, тысячи раз во время своего пребывания в Абиссе. Хотя, в отличие от Эррту, Ивоннель собиралась исполнить обещания, и в скором времени она убедит в этом Кь’орл. В конце концов, псионик могла проникнуть в её мысли, где обман был почти не возможен.

— Вместе мы найдем Киммуриэля, — пояснила Ивоннель.

Она положила руки поверх рук Кь’орл и произнесла условное слово. Край чаши стал едва ощутим, а руки погрузились в белый мрамор, сливаясь с емкостью. Ивоннель почувствовала испуганный рывок Кь’орл, но не отпустила. Она ожидала именно таких действий, и женщина могла бы с равным успехом вырываться из лап гиганта.

Зеркала вокруг них завертелись. Свечение факелов пропало, сменившись голубоватым свечением, исходящим от сапфиров, установленных на краю чаши.

— Ты знаешь Киммуриэля, — прошептала Ивоннель. — Найди его снова, но на этот раз через воды бассейна прорицаний. Пусть твоя магия разума течет через него, но не посылай свои мысли Киммуриэлю без сопровождения магии прорицаний! А теперь отправь свои мысли прочь, Кь’орл, Верховная Мать Дома Облодра.

Она почувствовала, как псионик напряглась при упоминании собственного уничтоженного дома. Ивоннель знала, что это напоминание в скором времени станет величайшим оружием.

Прошло очень много времени — за пределами залы свечение Нарбондель уменьшилось наполовину — но, в конце концов, Ивоннель почувствовала, как её собственные силы отправляются прочь, следуя за магией Кь’орл. К ним присоединилась магия чаши, мысли женщин слились в полной гармонии, и Ивоннель едва смогла сдержать радость от этого понимания. Зала была построена для жриц Бэнр, дабы те могли присоединиться к ритуальному прорицанию. Квентл и Сос’Ампту настаивали, что план Ивоннель не сработает и чаша не примет магию Кь’орл.

Но они ошибались.

Через мысли Кь’орл Ивоннель видела пещеру, отраженную в водах чаши, отраженную во всех зеркалах. Она ощутила сожаления Кь’орл, особенно когда они приблизились к Клаурифте, куда был сброшен Дом Облодра.

Это оказалось слишком для павшей Матроны Матери, и её концентрация разрушилась, отбрасывая их с Ивоннель назад в залу.

Вода снова погрузилась во тьму.

Огни стали ярче, факелы запылали.

Ивоннель сидела, глядя на Кь’орл. Их руки все еще соединялись мрамором.

Кь’орл попыталась отскочить. Но не смогла, потому смиренно ожидала наказания, что ясно видела Ивоннель.

— Замечательно! — поздравила дочь Громфа. — С первой попытки твои видения унеслись за пределы комнаты! Ты почувствовала это, Матрона Мать Кь’орл? Свободу?

Постепенно выражение на лице второй женщины стало меняться, и Ивоннель ощутила, как расслабляются её руки.

— Я не ожидала, что ты покинешь комнату на первой же сессии, — пояснила Ивоннель. — В следующий раз мы зайдем дальше.

Она вынула руку из чаши, таща за собой и руку Кь’орл. Край чаши спокойно расступился.

— Мы найдем его, — уверенно сказала Ивоннель.

— Киммуриэля? — услышала она в своих мыслях. Это был первый раз, когда Кь’орл обращалась к ней лично.

— Да, Да и скоро, — пообещала Ивоннель — Кь’орл и себе самой.

— Мы будем воевать с этим зверьем весь путь до Мензоберранзана? — потребовал ответа Энтрери через два дня пути, после того как приятели натолкнулись на новое скопление монстров. Убийца стремительно скользнул в сторону, чтобы избежать огромного молота, а затем так же мгновенно вернулся назад, легко и быстро разрезая мощную грудь балгура. Великолепный меч замедлился, когда лезвие задело толстое ребро, но оно было слишком хорошо, чтобы застрять или сломаться. Энтрери глубоко вздохнул, показывая свое удовольствие от силы оружия. Он глубоко ненавидел Коготь Шарона, но не мог отрицать мастерство его изготовления и полезность.

Кровь балгура потекла по желобу красного клинка, обливая тело демона.

Энтрери не просто вырвал оружие. Он был так уверен в силе Когтя Шарона, что рванул его в сторону, через кожу и кости, оставив умирающее существо почти разрезанным пополам.

А ведь это был балгур — с мощным телом и толстыми костями.

— Ты правда веришь, что я собираюсь пройти весь этот путь пешком? — со смехом ответил Джарлаксл, тоже пуская в ход свой новый клинок. Джарлаксл замахнулся, и Кхазид’хи обезглавил мана, глубоко впиваясь в тело следующего противника. — Меня расстраивает твое недоверие.