Маэстро (ЛП)

Матрона Мать с любопытством посмотрела на девушку, явно слегка недовольная. И хоть это была дочь Дома Бэнр, Дома, который хорошо заплатил Биртин, она не могла говорить с матроной матерью правящего Дома в подобной манере.

Но Биртин не остановилась на этой мысли. Она повернулась к дочери, чтобы понять выражение Минолин. Та робко кивнула.

— Ах, я вижу, вам есть о чем поговорить, мамочка, — подразнила Ивоннель. — И бабушка.

Она постучала по краю холста и, смеясь, пошла прочь. Она даже не остановилась, чтобы подобрать сброшенную одежду. Нагой она вышла в коридор и захлопнула за собой дверь.

Минолин Фей посмотрела на картину, отлично чувствуя на себе суровый взгляд матери. Может быть, ей стоило предупредить Биртин — ведь она совсем не была уверена в том, какое место занимает рядом с Ивоннель. Теперь ей в любом случае придется объяснить, но даже эта срочность не могла заставить Минолин отвести взгляд от картины. Она много раз за свою жизнь видела работы Матроны Матери Биртин. И несоответствие между картиной и истинной Ивоннель казалось для неё таким явным, таким невероятным.

Даже волосы Ивоннель были обрезаны иначе, чем у женщины, изображенной на картине. Её грудь была другой, не такой большой, как нарисовала Биртин. Минолин Фей провела руками по собственному лицу и запустила пальцы в белые волосы, не в силах понять сцену, произошедшую перед ней. Ведь она так часто была свидетельницей результатов заинтересованности своей странной дочери.

— Я уж думала, что ты позабыл про свой визит вежливости и отправился в путь, — сказала Кэтти-бри, когда Джарлаксл наконец застал её в шатре неподалеку от руин Главной Башни. Нельзя было не заметить её тона, целенаправленно напоминающего Джарлакслу, что она была не слишком рада тому, что он тащит её мужа на родину.

— Мои компаньоны собираются. Нас ждет долгая дорога. Такая, где нежелательно остаться без воды и еды, — закончил он, подмигивая и улыбаясь, но явно не производя впечатления на женщину. Тогда Джарлаксл только пожал плечами и положил перед собой пачку скрученных в трубку пергаментов. — Громф перевел манускрипты Иллуска о Главной Башне. Теперь ты можешь легко прочесть их, — пояснил он.

— Как мило с его стороны, — саркастически бросила женщина. — Ибо он, разумеется, решил, что подобные простые заклинания перевода за гранью моего понимания.

— Я принимаю и понимаю твой гнев, — заверил её Джарлаксл, бросая примирительный взгляд.

— У тебя нет прав требовать такого от Дзирта.

Джарлаксл отшатнулся, что было необычной реакцией вечно настороженного наемника.

— Посмотри вокруг, — ответил он. — Ты веришь, что это — счастливое стечение обстоятельств? Или нечто, ниспосланное тебе богами? И вот эти свитки на столе — ты понимаешь, сколько миль я прошел, чтобы найти и расшифровать их?

— Я понима…

— Я прислал к тебе Архимага Громфа! — прервал её Джарлаксл. — Архимага Мензоберранзана. Самого могущественного мага дроу на всем Фаэруне! Того, кто, разумеется, может меня уничтожить. Ты ничего не понимаешь, моя милая леди. О, конечно, ты разглядела некоторые детали сделанного мною, но ты даже не представляешь, какой риск я взял на себя.

— И на моего мужа!

— Да, и на тебя! Ты хочешь защитить Гаунтлгрим? Если это так — то каким образом? У всех нас непростая задача. И да, я понимаю, как пугает тебя мысль о том, что Дзирт вернется в Мензоберранзан. Но твоя собственная задача куда более опасна. Как и моя. Победа, которую мы отвоевали для дворфов, может, вероятнее всего, оказаться самым простым из наших дел.

— Как поход Дзирта в Мензоберранзан связан с защитой Гаунтлгрима?

— Никак, — ответил Джарлаксл, улыбаясь. — И полностью. Это не просто путешествие ради спасения старого друга. Это миссия. Мы должны успокоить архимага и дать ему, и мне, и всем остальным дружественным дроу, которые сейчас сражаются за твоего отца, немного уважения и надежды.

Кэтти-бри с недоверием посмотрела на него. Было ясно, что она не может разобраться в этих странных отсылках.

Но Джарлаксл не отступил под этим пронизывающим взглядом. Он решительно стоял напротив и даже кивнул, подтверждая свои слова.

— Должна признать, ты собрал тут впечатляющую компанию, — сказала Кэтти-бри. — Я, Громф, Харпеллы, тысяча дворфов и еще помощники из Лускана.

— Мы восстановим Башню.

— Почему? — спросила Кэтти-бри. — Почему это так важно для тебя?

— Почему это так важно для тебя?

— Король Бренор мой отец.

— И мой друг, — сказал Джарлаксл, но Кэтти-бри покачала головой.

— Это ради твоей собственной власти здесь, в Лускане? — спросила она. — Ты думаешь, восстановление Главной Башни усилит твою группу наемников? Или, быть может, ждешь, что это даст вам большую независимость от непререкаемых и унизительных вызовов Матрон Матерей Мензоберранзана.

— Все вместе, — признался Джарлаксл.

— Архимаг Громф?

— И он тоже. У меня много дел здесь. Кое-что касается меня, кое-что — Бреган Д’Эрт, кое-что — Лускана, кое-что — Громфа. И я этого не отрицаю. Но, кроме того, я отстаиваю здесь интересы короля Бренора и Дзирта, которого полюбил, как брата.

— Громкие слова.