Маэстро

Платон выскочил из машины, быстрыми шагами отмерил песчаные дорожки сада и по винтовой лестнице черного хода спустился в подвал, куда за неимением места временно поместили "Маэстро".

Здесь было темно и тревожно. Отдавало чём-то затхлым, заплесневелым, как всегда пахнет там, куда редко заходят люди. Включив освещение, Платон секунду поколебался, собираясь с духом, потом дернул рубильник, подключающий электронного парикмахера к сети, и решительно уселся в кресло.

За его спиной с тихим шорохом появилось сверкающее полушарие и мягко опустилось на плечи. Заработал аппарат кондиционирования воздуха. Внутри полушария вспыхивали и гасли индикаторы: "Маэстро" изучал клиента.

Обычно Платон стригся в маленькой парикмахерской возле своего дома. Там работал старенький робот одного из первых выпусков его же, Платона, конструкции. Не обладая ни каплей фантазии, он просто спрашивал, какую прическу делать, и действовал по заданной программе, развлекая клиента вчерашними новостями. Старик был болтлив, не умел улавливать настроения собеседника и не имел кнопки отключения речи. Теперь парикмахеры без таких кнопок не выпускаются.

Робот, которому он сейчас доверил себя, тоже не имел этой кнопки. Платон посчитал ее лишней: "Маэстро" в какой-то степени эстет и не станет раздражать клиента праздной болтовней.

- Ну что ж, начнем! - решительно произнес робот, закончив обследование.

- Начнем, пожалуй, - рассеянно отозвался Платон и вдруг спохватился. Стой, стой, ты бы хоть спросил сначала, какую стрижку я желаю.

- Зачем? - искренне удивился "Маэстро". - Ведь я специалист и разбираюсь лучше вас. О прическах я знаю все, что накопила история человечества, начиная с наскальных рисунков и древних папирусов и кончая новейшими разработками в институте эстетики. Поэтому доверьтесь мне безбоязненно. Моя задача - отразить во внешности клиента истинно прекрасное...

- Твоя задача в первую очередь исполнять желания человека, - сурово возразил Платон. - Может быть, я пожелаю прическу "Майское утро" или, скажем, "Осеннюю песню"...

- Невозможно, совершенно невозможно! - заволновался робот. - "Майское утро" хороша для слегка вытянутых голов и мелких черт лица, а "Осенняя песня" подходит мужчинам, далеко шагнувшим в пору зрелости. Вы же еще молоды, и у вас круглая голова неправильной формы...

- Хватит, хватит! - поспешно перебил Платон. - Я прекрасно знаю свои недостатки и вполне доверяю тебе. Но все же покажи скачала, каким я представляюсь в твоем воображении.

- Пожалуйста, - неохотно согласился робот. Внутри полушария вспыхнул маленький экран. Волосы у Платона встали дыбом. Ну и образина! Половина головы была тщательно выбрита, как в старину у каторжников, по другой половине ветвились какие-то странные зигзаги. Ближе к макушке они переходили в аккуратно выстриженный треугольник. Брови были пробриты в тонкие ниточки и зачем-то разделены на четыре части каждая...

- Ты с ума сошел! - ужаснулся Платон. - Да ты соображаешь, что хочешь сделать?

- Отлично соображаю. Такая прическа подчеркнет все мужественное и решительное в вашем лице, заставит окружающих не сводить с вас глаз. Она откроет ваш умный лоб...

- Мне не нужен умный лоб, - заторопился Платон. - Мне нужна красивая модная прическа. Робот презрительно фыркнул.

- Мода! Пожалуйста, не произносите этого слова. Вы странные создания люди. Вместо вдумчивого, логического подхода к своей наружности, вместо поиска того единственно прекрасного сочетания, которое позволит слить в неразделимое целое форму и содержание, вы готовы всячески уродовать себя в угоду этому непостоянному поветрию...

Платон перестал вслушиваться в сентенции, изрекаемые разошедшимся механизмом. "Возможно, - размышлял он, - у "Маэстро" каким-то образом трансформировалось само понятие человека, и он видит сейчас во мне своего, пусть более совершенного, а может быть, наоборот, более несуразного, но тоже механического собрата? Во всяком случае, робота такая прическа могла бы по-своему украсить..." Впрочем, размышлять было некогда.

- Довольно демагогии! Я приказываю подстричь меня под "Майское утро"! категорически потребовал Платон. "Маэстро" тяжело вздохнул.

- Лучше не просите. Мои электроны сходят со своих орбит, когда я слышу такое нелогичное, ничем не обоснованное требование.

- Хорошо! В таком случае я отказываюсь стричься, - угрожающе заявил Платон, приподнимаясь.

Мягкие края полушария вдавили его в кресло.

- Я страшно огорчен, - сказал робот, - но отпустить вас не могу. Это значило бы, что я не выполнил своего предназначения приносить людям красоту. Придется уж немного потерпеть. Сейчас вы недовольны, но со временем привыкнете к своему облику и поймете, что он для вас единственно возможный.

Платон почувствовал, как между лопатками заструился холодный пот. Чтобы оттянуть время, он попросил снова показать проект предполагаемой прически.

- Послушай, - кротко сказал он, стараясь унять дрожь в голосе. - То, что ты предлагаешь, совершенно неэстетично. Пойми, это не наша, не человеческая красота, и у нас она вызывает только отвращение.