Мадьярский рикошет

Время потянулось медленно. Прошел час – тишина, еще полчаса – то же самое.

К Семенову подполз Павленко:

– Диверсанты теряют драгоценное время.

– Нам неизвестно, во сколько они должны пойти. По идее через час после прохода наряда. Но это время вышло. До рассвета времени еще много.

– Но им надо уйти в глубь территории.

– Всего на два-три километра, а это полчаса в хорошем темпе. Что ты суетишься, Юра?

– Предчувствие плохое.

– Брось ты эту ерунду. Мы работаем по наводке УГБ Венгрии. Раз определено, что диверсанты пойдут здесь, значит, так и будет, левее и правее их заметят дозоры.

Не знали советские офицеры, что начальник заставы, капитан Иштван Вугер, перенес правый пост от балки дальше, на северо-восток. Всего на пятьсот метров, но оттуда уже невозможно контролировать балку и участок границы по ней.

2:02. Выстрел в ночи прозвучал как гром. И тут же завыли сирены.

А на участке засады так никого и не было.

– Что за черт? – воскликнул Семенов.

Еще более побледневший Хуташ проговорил:

– На заставе объявлена тревога.

– А кто стрелял?

– Не знаю.

Подошел старшина Рябов:

– Командир, стреляли из штурмовой винтовки, скорей всего, МР-44, но… холостым патроном.

Капитан взглянул на снайпера:

– Точно?

– Сто процентов гарантии дать не могу, но очень похоже: я на полигоне стрелял из этой штуки немецкой, похожей на АК.

– Но такое оружие может быть только у австрийцев.

– Да, у местных пограничников его нет.

– Значит, что?

– А черт его знает.

К Семенову подошел заместитель начальника заставы:

– Извините, майор, я должен быть вместе с личным составом.

Что-то не понравилось Павлу в лице этого лейтенанта – то ли смертельная бледность, то ли еле заметная дрожь в пальцах.

– Начальник заставы обойдется без тебя, Кокаш?

Семенов подозвал майора УГБ:

– Почему прозвучал выстрел?

– Может, отвлекающий маневр?

– Глупее ничего не придумали? Стрелять во время перехода границы? Это значит подставить нарушителей.

Павленко воскликнул:

– Смотри, командир, со стороны границы бежит солдат.

Если бы у Семенова спросили, почему он отдал следующий приказ, он, скорее всего, и сам бы не ответил. Подсознание подсказало. Неожиданно он крикнул Шандору:

– Подполковник, разоружите заместителя начальника заставы.

– Что? – одновременно воскликнули Кокаш и Хуташ.

– Я сказал, задержать заместителя начальника заставы.

– Но…

И тут Хуташ не выдержал. Он бросил автомат и опустился на колени:

– Всем святым клянусь, я не виноват.

Тут уж сотрудник госбезопасности пришел в себя:

– В чем не виноват?

– В предательстве. Это капитан Вугер.

– Что капитан Вугер? Ну не тяни.

– Это он договорился с австрийцами пропустить диверсионные группы на нашем участке.

– Где именно?

– В районе балки.

Кокаш сплюнул:

– Сволочи.

Подбежал солдат. Обратился к венгерскому подполковнику, что-то быстро доложил.

Кокаш перевел:

– Разрыв проволоки по обеим сторонам на участке в балке. Следы на КСП и… мертвый кабан.

Семенов с удивлением посмотрел на Шандора:

– Кабан?

– Да.

– Откуда он взялся?

Подполковник задал вопрос солдату. Тот только пожал плечами.

– Он не знает, старший наряда сержант Грубиш тоже в растерянности, но, кроме раненого кабана, наряд заметил следы трех человек.

Семенов приказал:

– Майор, ты с Лежиком на заставу. Взять начальника, я – к месту пересечения границы.

– Но у нас только один автомобиль.

– Забирай его, мы пешком добежим. И захватите этого. – Майор указал на заместителя начальника заставы.

Кокаш и Лежик, связав руки лейтенанту, потащили его на восточную опушку, где стоял автомобиль заставы.

Семенов кивнул солдату:

– Бегом к месту перехода границы.

Венгр покачал головой, он явно не понимал по-русски. Пришлось показывать на пальцах. Когда он понял, показал рукой направо.

– Туда? – спросил Семенов.

– Игэн!

– Чего?

– Наверное, да.

Павленко подтолкнул солдата, тот побежал. За ним вся группа.

Вошли в балку. Там ждали сержант и три солдата.

Сержант сразу же направился к Семенову:

– Товарищ, мой пришел сюда, как стрелял с той стороны.

– Ну хоть ты врубаешься по-русски. Почему здесь не было поста?

Уяснив вопрос, сержант ответил:

– Капитан… убрать… право… там.

– Начальник заставы приказал убрать пост?

– Да.

– Ясно.

Пока Семенов объяснялся с венгерским сержантом, Рябов внимательно осмотрел кабана, а Павленко – контрольно-следовую полосу.

Майор отпустил пограничника, повернулся к своим:

– Что там?

Ответил Рябов:

– Это не кабан, это группа людей, следы трех человек, остальные затерты следами волочения. Проволока повреждена не животным.

По дороге с австрийской стороны подъехал грузовой автомобиль. Из него выпрыгнули семь солдат с сержантом. Встали вдоль дороги, направили стволы штурмовых винтовок на советских офицеров и венгерских пограничников. Последние сделали то же самое. От австрийцев офицеров не было, и это казалось странным. Но Семенов, не обращая на это внимания, знал, что никто и ничего против них не сделает.

Он взглянул на Рябова:

– А что кабан, Гена?

– Убит выстрелом из пистолета в голову с близкого расстояния, судя по ране.

– А отсюда до австрийского леса не менее пятидесяти-ста метров, так?

– Говорю, стреляли холостым, точно.