Мачо из виртуальных грез

— Так ты одобряешь?

— Представь свой план.

Но теперь Габриэль знал, что одного плана будет достаточно. Ему уже не нужно будет доказывать свою правоту снова и снова, как приходилось делать до сих пор.

— Спасибо, папа. Я тебя не подведу.

— Знаю, сынок. — Ивэн помедлил. — А мне будет позволено совершить экскурсию по кинотеатру?

— Только не сегодня, — сказал Габриэль. — Мне нужно уладить кое‑что с Николь. Но очень скоро.

Ивэн шагнул вперед и — удивительное дело — обнял его.

— Мама зовет тебя к нам на ужин. В любой день.

— Я позвоню ей попозже, — пообещал Габриэль. Если посчастливится, к тому времени Николь уже успеет все обдумать, и, если еще больше посчастливится, он сможет даже привести ее с собой, чтобы познакомить с семьей как свою невесту.

После ухода Ивэна Габриэль большую часть дня работал над своим проектом. И чем дольше Николь не давала о себе знать, тем больше он убеждался, что она в самом деле решила порвать с ним.

Но, может быть, когда усиленно ждешь, чтобы телефон просигналил о сообщении, это то же самое, что стоять над чайником? Ведь как говорится «кто над чайником стоит, у того он не кипит».

Потом его срочно позвали, чтобы решить вопрос по поводу гидромассажной ванны, и он забыл телефон на столе. А когда вернулся, то увидел эсэмэску от Николь.

«Я готова поговорить. Мы могли бы встретиться в парке около обсерватории в половине шестого?»

Только бы это был добрый знак, подумал Габриэль, и отстучал ответ:

«Да».

Николь сидела на скамье неподалеку от обсерватории и пыталась взять себя в руки и успокоиться. Внутри ее все трепетало от страха. Может, следовало придумать что‑нибудь необыкновенное, чтобы поразить Габриэля? Сложить слово «ИЗВИНИ» из розовых лепестков или из детских шоколадок с буквами алфавита? Или нанять вертолет и улететь с ним подальше в уединенное место, устроив роскошный пикник? Или…

Но все мысли вылетели из ее головы, когда она увидела, как по аллее к ней приближается Габриэль. На нем по‑прежнему был деловой костюм, но он надел солнцезащитные очки. На его лице нельзя было ничего прочитать.

Он и ответил на ее сообщение одним только лаконичным «да».

Помогите!

Что, если все закончится очень, очень плохо?

— Привет. — Он остановился перед скамьей и вопросительно указал на нее. — Можно?

— Конечно. — Она глубоко вдохнула. — Габриэль. Мне жаль, что я обидела тебя.

— Гм…

— Я повела себя как идиотка. Конченая идиотка. Потому что испугалась. Потеряла голову. А нужно было слушать внутренний голос. Я же знаю, что ты ничуть не похож на Джеффа. Что ты не обманщик, не лгун. Что ты действуешь честно.

— Спасибо.

Она все никак не могла понять, что выражало его лицо. Он готов простить ее? Или же он хорошенько все обдумал и решил, что она совсем не та женщина, которая ему нужна? Ей оставалось только быть с ним искренней и открыть свои подлинные чувства.

— Ты с самого начала меня поддерживал — сперва как Кларенс… и потом тоже, когда мы поняли, кто из нас кто в реальности. Ты доказал, что никакая ты не акула. Ты стал для меня очень важен, еще когда мы познакомились в Сети. Очень важен. Я знаю, что повела себя плохо. И я пойму, если ты не захочешь больше иметь со мной дела. Но я думаю, что «Электрический дворец» и «Дом специй» могут многое дать друг другу, и мы уже столько сделали из всего задуманного… ужасно будет все это бросить. — Она перевела дыхание. — Но больше всего, Габриэль, я хочу, чтобы ты меня простил и дал мне шанс все исправить. Я буду честной — не могу обещать, что больше никогда не испугаюсь. Поступок Джеффа слишком глубоко меня задел. Он сильно подорвал мою уверенность в себе. Мне даже трудно поверить, что я могу кому‑то просто понравиться такая, какая есть, не говоря о большем. Но я обещаю, что в следующий раз, когда на меня что‑то найдет, я сразу поговорю с тобой, вместо того чтобы делать глупости.

Габриэль продолжал молчать.

— Я люблю тебя, Габриэль, — тихо проговорила она. — И не знаю, как мне с этим быть. Это просто есть.

Постоянно. И я хочу быть с тобой. Я знаю, что ты встречался с женщинами, которые интересовались твоим счетом в банке, но я смотрю на тебя по‑другому — мне не нужен бриллиант размером с булыжник на пальце, ни роскошный особняк, ни шикарный автомобиль. Мне нужен только ты сам. Габриэль Хантер, от чьей улыбки у меня начинает чаще биться сердце, который любит море, звезды и сюрпризы и даже самый унылый день освещает своим присутствием.

— Ты в самом деле хочешь этого? — спросил он.

Николь кивнула:

— Ты предложил мне подумать, поговорить с мамой и Джесси, и я так и сделала. Я хочу этого, Габриэль. Тебя и только тебя. Я верю тебе. И я вижу тебя таким, какой ты есть — человеком, с которым хочу прожить всю жизнь. Если ты согласишься. И ты прав: будет здорово, если первая свадьба, которую отпразднуют в «Электрическом дворце» и «Доме специй», станет нашей.

Он снял очки, и она увидела близко перед собой его глаза.

— Ты предлагаешь нам пожениться?

— Честно говоря, ты первый это предложил, — сказала Николь. — Но «объединиться» тоже звучит неплохо.