Мачеха моей мечты

Варенька оторвалась от дел и недоуменно вскинула русые бровки. Потянулась за пупсом, прижала его к себе и неуверенно, но вполне отчетливо произнесла первое в жизни слово:

– Ма... са.

Виктор рассмеялся и смахнул с уголков глаз предательски выступившую влагу.

– Ты собиралась сказать: мама.

Но Варенька произнесла именно то, что хотела. А после слов отца в ее объятия перебралась и Барби, светловолосая и зеленоглазая. Девочка прижала к себе куколок и умильно агукнула, явно пытаясь поведать отцу о чем-то важном.

– Я все понял, – окончательно растаял Виктор. – Ты соскучилась по маме и хочешь поскорее оказаться в ее объятиях. Пойдем, разбудим ее.

Но исполнить задуманное ему помешала Вера. Экономка ворвалась в детскую; лицо ее было непривычно хмурым и сосредоточенным. Сухо поприветствовав племянника, перешла к главному:

– Надо серьезно поговорить.

Внезапное появление Веры насторожило Виктора.

– Что за спешка? Разве хозяйственные вопросы не могу подождать? Я только приехал и мне не терпится поздороваться с Елей. Обсудим дела потом, не забывай: сегодня день рождения Вареньки.

Упрек племянника не лишил Веру мужества. Она тяжело вздохнула и задумчиво посмотрела на внучку.

– Речь пойдет не о хозяйственных делах, а о счастье твоей дочери. Мне нужно многое тебе рассказать.

Глядя на Веру, Виктор понял, что разговор предстоит долгий и не слишком приятный.

– Хорошо, я отнесу Вареньку к Еле и спущусь в кабинет. Жду тебя там через пятнадцать минут.

Вера нерешительно замерла в дверном проеме, устало прислонилась к косяку и возразила:

– Будет лучше, если мы обсудим этот вопрос прежде, чем ты встретишься с Гелей.

– Не пугай меня, тетушка, – Виктор попытался перевести все в шутку: – можно мне вначале принять ванну, выпить чашечку кофе?

– Боюсь, мой рассказ отобьет у тебя аппетит, – Вера была непреклонна.

Виктору стало совсем не до шуток. Бросив тревожный взгляд в сторону ни о чем не подозревающей дочери, он согласился побеседовать немедленно.

– Нет, Вареньке не стоит слушать то, о чем пойдет речь, – вновь возразила Вера. – Лучше отнесу девочку на кухню: там ее покормят и отвлекут игрой. И не беспокойся, я передам малышку в надежные руки: она даже соскучиться не успеет.

Терзаемый сомненьями, Виктор позволил Вере забрать Вареньку. Сам он добрел до кабинета, уселся в рабочее кресло и, закинув руки за голову, измученно прикрыл глаза. За вспышкой света, озарившей на мгновение его жизнь, последовал оглушительный раскат грома.

Вера, едва появившись в кабинете племянника, принялась пересказывать то, что услышала от Дарьи. Не дерзнув упомянуть о няне, экономка приняла удар на себя и призналась, что это она подслушала болтовню его жены с подругой. В честности Дарьи Вера не сомневалась.

Виктор задумался, размышляя над услышанным. Судя по выражению лица, он не до конца верил тетушке.

– Мало ли что взбрело в голову ее подругам? Они могут болтать все, что угодно. Но отчего ты решила, что Еля согласится?

Вера с трудом удержалась от искушения рассказать племяннику обо всех событиях, творящихся в доме в его отсутствие. Борясь между желанием сохранить «теплое» место экономки и стремлением говорить правду, она замолчала, собираясь с мыслями.

 Замешательство тетушки только убедило Виктора в подозрениях.

– Ты невзлюбила Елю с первого дня, и я, отчасти, понимаю почему. Но не стоит впутывать в эту вражду Вареньку.

Заявление племянника больно ранило Веру. Как может он, родной человек, сомневаться в ее преданности.

– Напрасно ты полагаешь, будто я хочу разрушить семью. Я люблю Вареньку не меньше, чем тебя. И обоим вам желаю счастья. Но я не могу молча смотреть на то, как Геля обходится с тобой и с дочерью. И если ты можешь за себя постоять, то малышка на это не способна. Прошу тебя, поговори с Гелей, потребуй, чтобы она больше внимания уделяла Вареньке.

– О чем ты говоришь? – взвился Виктор. – Елечка прекрасно справляется с ролью матери. Ты только посмотри на Вареньку: она крепкая и жизнерадостная. Нет, я отказываюсь верить в то, что моя жена способна на предательство.

«Что ж, – решила Вера, – придется рассказать Виктору обо всех тайнах. И если ради счастья внучки мне придется пожертвовать местом – пусть. Я к этому готова».

Набрав полную грудь воздуха, Вера раскрыла рот, намереваясь выдать все, о чем знала.

В этот момент дверь кабинета разверзлась и внутрь, приторно и неестественно улыбаясь, впорхнула Ангелина. В кремовом пеньюаре, домашних туфельках на тонком каблучке и свежем макияже, она полностью соответствовала своему имени. Если бы не одно но: мышиные глазки выдавали полыхающее внутри бешенство, пронзали насквозь ненавистных родственников.

Игриво виляя бедрами, «леди» подплыла к мужу, небрежно чмокнула его в щеку.

– Доброе утро, – как ни в чем не бывало, произнесла она. – Не знала, что ты вернулся.

Вера внутренне перекосилась от такого заявления. Во-первых, Ангелина редко поднималась с постели раньше полудня, а во-вторых, нескромный наряд и далеко не будничный макияж говорили сами за себя.