Читаем М. Я. Геллер полностью

вызвано раздвоением между традиционной речью и миражом радикальных перемен, начинающих новую эру в истории. Увеличилась частотность употребления одних знакомых слов - демократия, перестройка, гласность, сократилась частотность других знакомых слов. Реже поют, например, песню, в которой есть слова: «Москва - самый справедливый город на земле…» Начинают посмеиваться над лозунгами типа: «Слава великому советскому народу - строителю социализма!»; «Советский народ - вечный строитель коммунизма!»; «Принимай, Родина, серную кислоту!»; «Октябрьская революция - главное событие века!» и т. д. Тем не менее, эти лозунги, над которыми безжалостно издевался в своих сатирах Александр Зиновьев, продолжают украшать советские города и веси. Об Октябрьской революции как главном событии века не перестает говорить Горбачев.

Раздвоение между словом и проектом, воспринимаемое как маска, породило знаменитый вопрос: искренен ли Горбачев? Такого вопроса не ставили по отношению к Ленину и его преемникам. Все было очевидно. Сталина, например, считали либо либералом, либо бандитом, либо революционером. Не было сомнений в реформаторстве Хрущева или миролюбии инициатора разрядки Брежнева. Михаил Горбачев - неуловим. Он говорит одно, делает другое, потом заявляет третье. Во время первой поездки во Францию, отвечая на вопросы директора «Юманите», Горбачев поразил откровенным ответом на вопрос: «Есть ли еще очереди?». Он ответил: «Да». Разъяснив: «Особенно за товарами высокого качества, спрос на которые еще не удовлетворяется»58. Этот ответ может служить моделью горбачевского стиля: мнимая откровенность и реальная ложь. Как рассказывают путешественники, в грузинском городе Боржоми вопрос десталинизации решили в горбачевском стиле. На памятнике Сталину, срезав его имя, написали: «Киров». Сталин исчез, а к тому же были сэкономлены средства.

Как заклинание повторяется в речах генерального секретаря, в статьях и выступлениях всех сторонников «перестройки»

[403/404]

слово: необратимость. «…Перестройка, обновление жизни общества на принципах гуманного демократического социализма стали необратимы», - декларировал, например, Горбачев на втором съезде народных депутатов59. Эта магическая формула является вариантом наиболее известного лозунга предшествующей эпохи: «Коммунизм неизбежен».

Шесть томов «Избранных речей и статей» Горбачева снабжены предметным указателем. Это - «возвращение к Ленину»: в сочинениях генеральных секретарей - от Сталина до Черненко - предметного указателя не было. Но возвращение не полное - ибо к сочинениям Ленина даны также именные указатели. У Горбачева их нет: его тома - это безлюдная пустыня, в которой бродит тень Владимира Ильича и редко-редко возникает фантом Маркса. Зато предметный указатель полон до слез знакомых выражений, терминов, лозунгов: авангардная роль коммунистов; благосостояние советского народа; воспитание идейно-политическое, трудовое, нравственное; коммунизм, коммунистическое строительство; содружество социалистических государств; управление народным хозяйством, его коренная перестройка; цена, ценообразование, реформа. И т. д. и т. д. Эти выражения, термины, лозунги проходят через все сочинения.

В «Слове о Ленине», выступлении на торжественном заседании по поводу 120-й годовщины рождения Вождя, Горбачев настаивает на бесконечно привычных «основах ленинизма»: без Ленина не обойтись; «отвернуться» от Ленина «означало бы подрубать корень общества и государства, опустошая умы и сердца поколений» и т. д. Последний из наследников Ленина настаивает: «Обществу нужна авангардная партия социалистического выбора»; «в нашем обществе, к которому мы идем через перестройку, должна действовать и обновленная, реформированная Коммунистическая партия»60. Центральный комитет КПСС, руководимый генеральным секретарем, определяя основные черты «идеологии обновления», идеологии «перестройки», подчеркивает «верность творческому духу

[404/405]

материалистического мировоззрения и диалектической методологии Маркса, Энгельса, Ленина»61.

Нельзя сомневаться в искренности Горбачева, когда он объявляет: «Я был и остаюсь коммунистом», когда говорит о верности «истмату и диамату» основоположникам, Учению. В разговоре с уральскими рабочими Михаил Горбачев выражается просто и понятно: «Придется многое менять, убирать. Но - не до основания»62.

Семантическое поле горбачевской риторики остается неизменным.

[405/406]

<p>9. ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ</p>

В этой стране признание тирании выглядит почти как прогресс.

Кюстин

Цель перестройки - превращение хлева в роскошную трехкомнатную квартиру, не выселяя свиней.

Чешский анекдот

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное