М. Е. Салтыков-Щедрин. Жизнь и творчество

Мы еще встретимся с децентрализацией, как с учреждением сатрапий, в позднейших циклах Салтыкова, например в его «Дневнике провинциала в Петербурге»; здесь же для нас интереснее то обстоятельство, что Салтыков охотно принимает на себя кличку «бюрократа», толкуя ее, однако, весьма своеобразно. С одной стороны он заявляет, что бюрократия в России есть только «служилое дворянство», а с другой, приводя слова Ржевского об «известной школе реформаторов, желающих во что бы то ни стало благодетельствовать низшим классам», Салтыков иронически восклицает: «вот оно, истинноето значение слова бюрократ!». Ржевский указывал в своей статье, что Салтыков когдато в известном нам заключении очерка «Неумелые» восставал против чрезмерных забот администрации о населении; Салтыков отвечает, что он ни в чем не переменил своих взглядов. «В убеждениях моих не последовало никаких перемен; я именно желаю того самого, что выражал в заключении очерка Неумелые, но г. Ржевский только не желает понять меня». И, наконец, в ответ на инсинуацию о желании Салтыкова стать «крутогорским губернатором», выслужившись своими статьями перед начальством, Салтыков кратко отвечал: «о крутогорском губернаторстве я столько же помышляю, сколько он, г. Ржевский, тоскует о губернаторстве, например, орловском». Последний намек брошен недаром, так как Ржевский действительно «тосковал о губернаторстве», как это мы теперь знаем из других источников. Ржевский был не только одним из главарей партии дворянкрепостников, но и видным чиновником министерства внутренних дел; в начале 1863 года он был назначен членом комиссии для выработки закона о печати, а несколько позднее, в 1867 году, был за свою полезную реакционную деятельность награжден высоким чином. Записывая об этом в своем дневнике, А. В. Никитенко отмечает под 28 мая 1867 г.: «Вечером был Ржевский. Его произвели в тайные советники, а места губернатора всетаки ему не дали, как он его ни добивается». Как видим отсюда, стрела Салтыкова о тоске Ржевского по губернаторству была, вероятно, не случайно направленной. — Статью свою Салтыков подписал полным именем и пометил: «Тверь. 10 июня 1861 г.».

Ржевский еще раз ответил Салтыкову сердитой статьей в июльском номере «Современной Летописи» 1861 года (№ 30). Эта статья — «Письмо к редактору Русского Вестника по случаю полемики с г. Салтыковым об ответственности мировых посредников» — вызвала вторичный ответ Салтыкова Ржевскому, не появившийся, однако, в печати и лишь приведенный в извлечениях К. Арсеньевым в его «Материалах». В ответе этом Салтыков еще раз подходит к главному вопросу противопоставления «бюрократии» и «земства», заявляя, что по основной своей идее это — принципы, взаимнодополняющие друг друга: «где нет земства, там нет и бюрократии, а есть чепуха, есть бесконечная путаница понятий и отношений, при существовании которых всякий отдельный общественный деятель получает возможность играть в свою собственную дудку». Почему не появился в печати этот второй ответ Салтыкова — неизвестно; быть может, Салтыков счел — и справедливо — слишком ничтожными доводы своего противника и вполне ясной для читателей свою собственную точку зрения, как она ясна теперь и нам. Полугодом позднее, в очерке «К читателю» («Современник» 1862 г., № 2) он лишь пренебрежительно и мимоходом отозвался о «знаменитом публицисте и защитнике свободы Ржевском».