M&D

Андрей пообещал, что в ближайшее время займётся этим вопросом, сам же решил, что пора избавляться от «компаньонов». Когда расстались, долго ругал себя за непонятно откуда взявшуюся мягкотелость. Почему бы сразу не послать? Совершенно бесполезный, никчемный народец. И почему рука не поднимается на таких людишек, которые становятся неприятными, но которые всеми силами лезут в душу? Что это у них, специфический иммунитет, защитная броня?! И что характерно, именно таких и терпят. А обижают почему-то порядочных корректных людей, у которых не хватает наглости лезть напролом.

К существующим проблемам – Верхолётов и Штейн, добавилась ещё одна: «сурки». Из них одна только была реальная – Штейн, остальные две – умозрительные, но почему-то в голове занимали одинаковые гигабайты памяти с первой.

Глава 87

Одна проблема вскоре решилась, причём неожиданно легко. Верхолётов, придя за очередной зарплатой, ничего не получил. Андрей предъявил ему за прогулы, неудачу ставропольского взаимозачёта (на поездки израсходовали кучу денег, а результата нет), и растрату подотчётных денег. Верхолётов попросил «подоянее, хотя бы что-нибудь, а то совсем денег нет», но ему было сказано: «Вообще-то ты должен фирме, поэтому, будь добр, заплати хоть что-нибудь». И ему пришлось уйти.

С двумя другими проблемами предстояло повозиться.

«Сурки», почувствовав себя хозяевами, стали активнее работать. Лактионов стал приносить больше заказов, Еремеев начал готовиться к крупным областным тендерам, которые, с его слов, выиграет с помощью Шмерко, своего крёстного. Взяв на работу секретаря и получив право командовать бухгалтером (не в части распоряжения денежными средствами, а в части выполнения некоторых поручений), они быстро наладили учёт и делопроизводство.

И этим только запутали всё дело. Андрею не нужна была прозрачная структура, в которой секретарь или бухгалтер могут дать полный отчёт перед компаньоном. Когда приезжал Вениамин Штейн и требовал отчётность, никто на фирме не мог что-либо внятное сказать. Один человек владел всей информацией – Андрей. Он садился перед компаньоном, вынимал блокнот, и «давал все расклады». Штейн неоднократно предпринимал попытки организовать людей в офисе, которые бы, независимо от Андрея, давали бы ему полную информацию. Всё было безуспешно – сотрудники, хоть и подчинялись одинаково обоим компаньонам, но Андрей, находясь в Волгограде, был им ближе, и имел больше влияния. И он дезорганизовывал их работу в части, касающейся отчетности. Последний человек, которому специально вменялось это в обязанность, Яна Обозная, была со скандалом уволена, проработав всего два месяца. Приехав в Волгоград, Штейн устроил ей разнос за то, что она присылает ему разноречивые и неточные сведения, и не может по телефону с ходу рассказать обо всех текущих сделках, всегда ей нужно «что-то где-то уточнить». Он скакал козлом по кабинету, дико вращая глазами, брызгая слюной, издавая шизовопли. И так напугал этим девушку, что она расплакалась, и не смогла даже объясниться. Андрей, присутствовавший при этом, сумел сохранить нормальные отношения с участниками драмы. Компаньон убедился, что по ошибке взяли на работу тупицу, развалившую дело, а уволенная сотрудница потом рассказывала всем, какой он тиран, этот Штейн, и какой Андрей Разгон хороший.

Кроме информации, Андрею также было совсем неинтересно делиться с «сурками» своими наработками до того, как они сами что-то принесут на фирму. Как полноправных компаньонов и друзей он их не рассматривал – что-то промелькнуло в их поведении неприятное, отрицательное, отталкивающее, где-то в сознании загорелась красная лампочка: «Опасность!»

Окончательное решение избавиться от них пришло через неделю после того, как они предложили себя в качестве компаньонов. Прикрываясь Штейном, которого якобы не хочет бросать, Андрей сказал им, чтоб Совинком не трогали, а учреждали новую структуру, и занимались ею. И напомнил об уставном фонде.

Что касается текущей деятельности, она должна вестись от помойки, через которую обналичивали деньги, – пока не будет готова новая фирма.

Документы Совинкома были перевезены в кардиоцентр, для нового офиса закуплена мебель и оргтехника. Таким образом, Андрей изолировал всех от информации о своих делах.

По объявлению была принята на работу бухгалтер – 22-летняя Юля Чуприна. Другого сотрудника буквально навязал Игорь Викторович Быстров. Елена Николова работала медсестрой в его отделении. Это была чрезвычайно ответственная и работоспособная девушка, на ней была куча обязанностей, и Игорь Викторович говорил, что ему трудно будет найти ей замену, но он расстаётся с лучшей своей сотрудницей, чтобы «помочь другу наладить дело». Андрей и сам видел, что Елена – ценный работник, всё отделение держалось на ней, но такое рьяное стремление Игоря Викторовича «помочь другу» казалось подозрительным, учитывая опыт общения с представителями homo sapiens.