M&D

– Я сказала, что порублю его х*й на пятаки! Может, можно… подняться к нему на этаж…

Он вполголоса произнёс две короткие фразы, смысл которых сводился к тому, что приобретение нового партнера грозит ей очень многими потерями. Олеся молча кивнула и послушно отправилась на остановку. Проследив за ней взглядом, как она удаляется в сторону раздевалки, Андрей подошёл к Даниле:

– Ничего не получается, она то ли стесняется, то ли не хочет.

Глаза Данилы налились кровью, от злости он заскрежетал зубами так, что, казалось, отслоилась вся эмаль:

– Но как же так, коллега, она же… сама…

Ему не удалось зафиксировать секс с самой сексуальной девушкой, которую он когда-либо встречал – находясь рядом с ней, буквально задыхаешься от феромонов. Андрею было очень жаль… но он остался непреклонен – придав лицу несколько скорбное выражение, объяснил, девушки, они известные актрисы и динамщицы, надо как-то мириться с этим обстоятельством. И, оставив Данилу возле пустого лифта, направился на стоянку, где ждала Мариам. По дороге вспомнил то, что говорил Вануччи, когда ехали в машине после ночного клуба.

«Мы посмотрели отличное шоу, а Паоло?! Ты взял телефончик? А ведь кто-то влюбляется в женщин, которые находятся выше по своему общественному положению, или даже в недоступную модель, то есть в фотографию, или женится на проститутке, или жизнь бросает от одной женщины к другой, авантюрный человек поднимает глаза на всякую женщину, подходит она ему, или не подходит. Это приводит к сложным и очень болезненным переживаниям, из этого происходят самые разнообразные контроверзы, возникает множество жизненных препятствий, множество крушений, множество страстей. Всё это переполняет сознание, внутреннюю жизнь, создаёт беспокойную эротику вместо спокойной семьи и спокойного разврата. Зачем!?»

* * *

По дороге домой заехали к Ревазу. Внутрь проходить не стали, просто постояли у ворот. Как обычно, он принялся осматривать микроавтобус, всё ли в нем в порядке. Машины были его страстью, он мог часами заниматься в гараже, разбирая и собирая механизмы, даже если они находились в исправном состоянии. Откинув водительское сиденье, Реваз осмотрел двигатель, прокачал стойки, пощупал рессоры, заглянул в салон. Затем сделал замечания – где что заменить, на что обратить особое внимание. Он всегда что-нибудь находил и ворчал, что зять плохо смотрит за машинами. Чаще всего он обнаруживал срочную необходимость заменить прокладку между рулём и водительским сиденьем. Андрей не был таким фанатом, и, садясь в машину, в лучшем случае проверял лишь, на месте ли колёса.

Мариам, молчавшая, пока ехали, пожаловалась отцу:

– Он завёл себе шалаву на фирме, и даже притащил на конференцию! Вот это муж!

Андрей, слегка опешив, пробормотал:

– Это девушка Данилы, бог с тобой.

– Это девушка всякого, у кого в штанах что-то шевелится. Ты б её видел, отец!

Реваз только усмехнулся:

– Хочешь мне её подогнать?

Мариам заплакала. От неожиданности Андрей растерялся – он никогда не видел её плачущей, вернее, плачущей всерьёз. Были «наигранные» слёзы, но на этот раз были совсем другие, самые что ни на есть настоящие. Во что бы то ни стало ей всегда нужно выглядеть сильнее, показать своё превосходство, что же заставило её измениться?! Обняв её, он обратился к Ревазу:

– Я на конференции заработал сорок тысяч, привлёк свой персонал, оргтехнику, машину…

Реваз, не слушая, обратился к дочери:

– Ладно, наиграется, поймёт, какая она дура, к тебе вернётся.

Она замахнулась на него в ответ:

– Пусть уволит её, завтра же!

– А это ты ему сама скажи, он её хозяин!

* * *

Утром Мариам сказала:

– Я серьёзно говорю, не думай, что повыла, успокоилась: если семья для тебя что-то значит, ты уволишь эту шмару. Если нет… решай сам, напоминать не буду.

Андрей встал перед ней на колени:

– У меня ничего с ней не было. Но… если ты говоришь… я сделаю. Послушай…

Она резко оборвала его:

– Не хочу ничего слушать, ничего не говори мне больше. Просто выгони её!

Глава 65

С Валентином Лактионовым встретились на проспекте Ленина, возле родительского дома. Поздоровавшись, Андрей спросил без лишних предисловий:

– Так что там с Олесей?

Тот подсократился, и, от удивления приоткрыв свой порочный рот, отступил на шаг, и стал оправдываться, мол, ничего, бывали в общих компаниях. После дополнительных вопросов, ещё отступив, сказал:

– Ты чего, разбираться собрался, как Гордеев…

Андрей, вспомнив историю с Клавой Гордеевой, рассмеялся:

– С ума сошёл! Во-первых, Олеся не жена мне. Во-вторых… Ладно, расскажи, что там у тебя с ней было.

Лактионов подуспокоился, но ему всё равно было непонятно, что такого хочет услышать Андрей об их общей подруге:

– Надеешься услышать что-то необычное, из ряда вон выходящее, о чём никогда не слышал, не видел, не пробовал…

Некоторое время они, хохоча, похлопывая друг друга по плечу, в шутливой форме развивали эту тему. Действительно, сейчас сложно придумать что-то новое: для современной тринадцатилетней школьницы Камасутра – хрестоматийный пример нагромождения банальностей.