Лжедмитрий. На железном троне

233-ий Папа Павел V будучи юристом не находил явных противоречий в тезисах, на которые опирался Дмитрий. Ведь действительно лично Иисус никого не жег и не убивал ради насаждения своей веры, а только лишь «мочил глаголом» да чудеса совершал. И святые сподвижники первых веков христианства поступали так же. А потому убивать всех, кто верит в Христа несколько иначе – не по-христиански. Ну, так говорил Дмитрий. И в публичной риторике ничего ему возразить Павел V не мог, хоть и понимал, к чему тот клонит. Да и про «Дары волхвов» он знал. Благо, что иезуиты, которым он покровительствовал, все ему рассказали. То есть, он банально побаивался вступать в открытый конфликт с таким человеком. Ведь битвы бывают не только на полях сражений, но и в умах. И Павел V это прекрасно понимал. А Дмитрий… он не проигрывал битвы.

Вступивший же на Святой престол в феврале 1621 года Григорий XV так и вообще был лично знаком с Императором, побывав дважды в Москве. Много общался с Дмитрием, видел «Дары» и его дела. Друг не друг, но приятель точно, которому импонировали дела «рыжего головореза», коего он лично считал самым образованным человеком в Европе.

Да и вообще, сам по себе, Григорий XV хоть и выступал сторонником контрреформации, но не был склонен к насилию, особенно на религиозной почве. Поэтому при нем Святой престол перешел от вынужденного нейтралитета к дружественному[62].

В общем – Фердинанду II и его дяде Филиппу II в результате летней кампании 1621 года стало совсем кисло. Но Кёсем-султан прекрасно понимала, что главный противник осман в Европе отнюдь не Фердинанд, теряющий с каждым днем влияние среди своего народа, а Дмитрий III Иоаннович[63]. Поэтому, выделив для осады Вены сильный, прекрасно вооруженный, но небольшой корпус, османы сосредоточили на Дунае поистине монументальную армию в двести тысяч человек. Да при каком-то чудовищном парке орудий – в полторы тысячи «стволов», включая тяжелые Василиски, что применялись при осаде Мальты. И все это на укрепленных позициях вдоль правого берега реки в местах, наиболее подходящих для переправы. Причем эшелонировано. Благо, что строить земляные редуты было несложно, а трудились над ними с самого 1614 года – как узнали, что Дмитрий взял в жены дочь Аббаса. Тут великим математиком быть не нужно, чтобы сложить два плюс два и понять грядущие перспективы.

Крым Стамбул удержать и не пытался. Понимал, что не реально в текущих обстоятельствах. И был готов вполне охотно уступить, лишь имитируя сопротивление. В то время как остальная композиция в Европе выглядела довольно неплохо. Стабильно во всяком случае.

На востоке ситуация была еще интереснее.

Мохаммад, в развитие которого Дмитрий вложил столько сил, не избежал своей судьбы, но лишь отсрочил ее. Вернувшись домой он уже через три месяца был убит по приказу своего отца. Ведь заговорщики, стремящиеся ослабить центральную власть в Персии, никуда не делись. Вот и разыграли сразу все свои заготовки. Опасный парнишка получался. Слишком опасный, чтобы жить. А вместе с ним вырезали и тех командиров, что учились в Москве. Дескать – заговорщики. На деле же – прямые конкуренты корпусу кызыл-баши[64], что стремительно терял влияние. Посему на войну против османов персидская армия выступила в целом очень неплохо вооруженная, но совершенно ничему не обученная. А возглавил ее лично Аббас, который так же, как и его командиры, был ни в зуб ногой в вопросах тактик применения нового оружия.

И как закономерный итог – красивая ловушка.

Османы, имитируя сопротивление, отступали вдоль Междуречья. Раз за разом «проигрывая» сражения. И так было до того момента, когда потерявших бдительность персов не заманили в артиллерийскую засаду. Две сотни бронзовых гладкоствольных орудий «московской отливки» ударили гранатами по компактно расположенной персидской армии.

Аббас погиб, как и многие его люди. А османы, как несложно предположить, вновь захватили много хорошего вооружения. Но главное – предприняли контрнаступление в Междуречье и к июлю уже полностью его заняли, выдавив остатки персидских войск на восток.

Сложилась довольно благоприятная для Стамбула ситуация, несмотря на кошмарную завязку, не сулящую ничего кроме страшного поражения. И вот в этих условиях появляются вестовые с новостью о том, что недалеко от столицы на черноморском берегу полуострова высаживаются войска Императора Руси…

Куда смотрел османский флот? Кара-Давут, что служил капудан-пашой в Османской Империи, находился сильно севернее, прикрывая приморский фланг Дунайской армии. И все было вполне логично. Ведь о «москитном флоте» Дмитрия уже было известно в Стамбуле. Но никому в голову не пришло, что этот сумасшедший решится идти на нем не вдоль берегов, а напрямую…

Выслушав доклад, Кёсем-султан потерла виски и закрыла глаза. Новость была очень дурной.