Лжедмитрий. На железном троне

– Может быть, – усмехнулся генерал-скептик. – Однако скоро к предместьям Копенгагена подойдет его сын, не имеющих таких недостатков. И нам нужно понять, что с ним делать. Очевидно, что сплошная серия победы выглядит крайне подозрительно. Причем, что примечательно, почти всегда над превосходящим противником. И, местами, в совершенно умопомрачительных пропорциях. Вы бы вышли один к двадцати?

– Хорошо, – после долгого раздумья в тишине, произнес Кристиан IV. – Это все действительно очень странно. И эти победы. И ворон. И штиль. Да еще и это заявленное родство с Одином. У меня голова кругом идет от одной мысли, что все это может оказаться правдой. Но что предлагаешь ты? Пойти и сдаться на его милость?

– Как я уже сказал – возводить баррикады на улицах городах. Обкладывать его войсками и принуждать к миру. Если, конечно, у нас это получится. Он ведь совершенно непредсказуемый. И если раньше я думал, что Императору нужно шведское железо, то теперь, просто не понимаю к чему он стремится. Мне кажется, будто он упивается войной… словно яством каким-то. Будто бы ему нравится ввязываться в сложные драки и бить превосходящие силы, выворачиваясь из, казалось бы, безысходных ситуаций.

– Ты думаешь, что все это можно объяснить тем, что он просто любит подраться? – Повел бровью Кристиан.

– Да, – кивнул генерал-скептик. – Я как-то забыл про его легендарные поединки с наемными убийцами, про немыслимый штурм штаб-квартиры английской торговой компании в Москве…

– Умеешь ты расстроить, – покачал головой король. – Если это так, то нас могут ждать проблемы. ОЧЕНЬ большие проблемы. Проклятье! – Прошипел он, потирая виски.

Глава 9

25 мая 1614 года, Копенгаген

Дмитрий завершил в полном объеме переброску легиону, его кавалерию, артиллерию и обоз только 23 мая. Ибо это было непросто при тех плавательных средствах, какими он располагал. После чего, не медля более ни часа, выступил на юг – к славному городу Копенгагену, известному так же, как «Купеческая гавань», в переводе, разумеется.

Однако надежды застать Кристиана IV со спущенными штанами не оправдались.

Город был готов.

Все входы и выходы на узкие улочки были перегорожены повозками. А дальше, в глубине, отчетливо просматривались баррикады с солдатами. Да-да. Именно солдатами, а не ополченцами.

Это было очень плохой новостью.

Ввязываться в затяжные уличные бои на «просторах» нормального такого средневекового каменного города с плотной застройкой – удовольствие сильно ниже среднего. Преимущество в дальности, точности и скорострельности штуцеров здесь не дает никакого эффекта. Ведь противник бьет накоротке и из укрытий. В ход могу пойти даже камни! Ну а что? Весьма действенное оружие, если с крыши на голову сваливать. А слегка потрепанной роты штурмовиков для захвата города очевидно мало. Тут их целый полк нужен, если не больше.

Императору, по его мнению, очевидно, навязывали ближний бой. То есть, стремились нейтрализовать его преимущества и задавить массой.

– Сжечь его что ли? – Досадливо поморщившись, произнес Дмитрий, покачал головой и, присев на раскладной походный стул, стал ждать результатов рекогносцировки.

Через два часа вернулись рейтары.

Оказалось, что южнее Копенгагена они встретили разъезды германских герцогств.

Ситуация накалялась с каждой минутой. Ведь это могло говорить только об одном – с материка подброшены подкрепления союзников. И не факт, что они маленькие.

Легион сорвался с места и, обходя Копенгаген по дуге, направился южнее, дабы воспользоваться своим преимуществом в возможном полевом сражении. А чтобы предупредить вылазку датчан с тыла, в крупной деревне, что стояла чуть юго-западней города, был оставлен арьергард из пехотного батальона с дивизионом полковой артиллерии. Сам же Император с полным полком пехоты и полком полевой артиллерии выступил вперед. Дивизион рейтар и штурмовики остались при обозе, занявшем срединное положение в диспозиции, скрепив фургоны импровизированным вагенбургом.

Двадцать семь пехотных полков союзных и вассальных Дании герцогств[14], общей численностью примерно в пятнадцать тысяч человек. Плюс пять тысяч кирасир. Да при полусотне малых орудий. Вполне себе серьезная сила, которая должна была поддержать войско, запертое в Мальмё. Но не сложилось.

Дмитрий развернул всех стрелков двух батальонов в одну жидкую линию, повзводно[15]. За ними встали роты гренадеров с ручными мортирами наизготовку. А в просветах между пехотой островками разместились батареи полковой артиллерии, готовой не только накидывать гостинцев гранатами, но и бить картечью. Третий же батальон был отведен в резерв. Полк легкой полевой артиллерии встал на небольшой возвышенности в глубине позиций, изготовившись стрелять через боевые порядки своей пехоты.

Германские герцоги выехали на переговоры.