Лжедмитрий. На железном троне

– А это еще что такое? Всем дивизионом выступаешь к нашим позициям под городом. Немедленно. Если помощь можно оказать – окажешь. Понял?

– Так точно, – произнес командир рейтар, повторил приказ, и повел свой дивизион по дороге на Лунд. При нем был, конечно, всего один эскадрон, поэтому он направил вестового к обозу, откуда вскоре подошло еще два. И только собрав их в единый кулак, командир рейтар выдвинулся к Мальмё. А Император последовал за ним, оставив для прикрытия в направлении Ландскруны всего один пехотный батальон с дивизионом полковых орудий. Не бросать же обоз. Да и вообще – опасное направление. Мало ли сколько там сил высадилось?

Стрельба вдали довольно быстро стихла.

И не успела пехота дойти до Лунда, как вернулись рейтары, доложив, что вылазка датских войск из Мальмё успешно отражена с огромными потерями для нападающих. Батальон пехоты, развернувшись в одну тонкую линию в две шеренги, показал датчанам и кузькину мать и отца, и брата, и свата, и прочих родичей. Шведское ополчение, вооруженное обычными ружьями с колесцовыми замками, поучаствовало в этом празднике жизни только под финиш, да и то – всего одним залпом. По предварительной оценке тысяч пять датчан повыбило.

Император нахмурился.

Несмотря на два новых, решительных успеха, ситуация нравилась ему все меньше. Этакая борьба кита со слоном. Он бьет всех в полевом сражении, но не в силах взять мощные крепости, на которые опирается противник. Очевидно проигрышная композиция. Ведь в крепостях большой запас боеприпасов и провианта. Их положение более выигрышно. Тем более что Дмитрий, позиционируя себя королем Швеции, местных пейзан не грабит. То есть, каждый час промедления играл против него.

Что делать? Неужели он проиграл? После столь славной победы при Кальмаре? Ведь что в войсках и селах подумают? Правильно. Сделал татуировку грешник проклятый, вот Всевышний и отвернулся от него. А то, что взятие таких крепостей без мощной артиллерии практически невозможно – то мелочи, оставленные за кадром. Кто о них знает? А если и знает, то разве это довод для насквозь мистического мышления людей, каковым оно оставалось во многом даже в XXI веке?

Впервые за все годы пребывания в этом не то времени, не то мире, Императора стала охватывать паника. Провал сейчас – это же конец. Совсем. Полный. Он слишком заигрался со своей импровизацией. Не отмыться… Отвернутся ли от него люди? Неизвестно. Но могут. А значит что? Все коту под хвост. Все дела, все усилия, все попытки и новинки.

– Государь? – Произнес дежурный офицер.

– Что? – Как можно спокойнее ответил Дмитрий. Несмотря на панические настроения, он продолжал держать маску невозмутимости.

– Прибыл разъезд, что ходил к Мальмё.

– Зови.

Те немедленно зашли.

– Что там? Датчане подтянули флот?

– Да, Государь. – Кивнув, произнес легионер. – Только ветра почти нет. Они корабли шлюпками таскают. Едва-едва ворочая. Сейчас расставляют так, чтобы поддержать в случае чего крепость.

– Шлюпками? – Произнес Дмитрий и как-то рефлекторно рукой тронул татуировку ворона на своей правой щеке. – И давно?

– Не можем знать.

– А что, часто ли у вас тут штили? – Обратился Император к хмурому Акселю, сидящему совершенно безучастно там же в палатке. Он не хуже Дмитрия понимал пагубность диспозиции.

– Бывают, – пожал плечами он.

– И насколько они продолжительны?

– Когда как, – не понимая смысла данного вопроса, ответил он.

– А это интересно… – произнес Император, расцветая лицом. – Очень интересно.

– Чем же? – Оживился Аксель. Он прекрасно заметил изменения в настроение своего короля.

– Стучитесь и вам откроят. Не дверь так окошко. Не окошко так дымовую трубу. Не сами так случайно.

– Не понимаю… – покачал он головой.

– Блаженны нищие духом. Знаешь почему? Потому что нищие – это не те, у кого нет, а те, кому не хватает. А значит, они ищут, пытаются, стремятся. Они никогда не довольны тем, что имеют. Они всегда хотят больше.

– Все равно, не понимаю, – покачал головой Аксель.

– Сюрприз будет, – подмигнул Дмитрий и кровожадно оскалился.

Глава 7

20–21 мая 1614 года, Хельсингборг

Оставив под Мальмё только шведских ополченцев Дмитрий самым стремительным маршем, на какой только был способен его легион, ринулся к Хельсингборгу – самому узкому месту Зунда. Командиру же ополчения, рекомендовал дня два-три постоять под городом, да и отходить следом. Все-таки в Мальмё оставалось еще довольно много войск. И его полторы тысячи новобранцев устоять перед ними не могли. А так – и внимание отвлекут, и арьергардом послужат.