Сандра осуждающе покачала головой, но хоть с советами не полезла, и на том спасибо.
— Хозяин, вы не просто разрешили, вы
— Ты е**нулся? Когда?!
— Этой ночью, хозяин! Мы были в Доме Перевоплощений, вы послали меня стучать на вас, и я радостно побежал исполнять поручение.
— И в каком месте «настучи на нас» означает «сожри траву»?
— Ни в каком, хозяин, хотя я не так много мест знаю. Но проскакав квартал, я вновь встретил вас. Вы спросили меня, куда я скачу, я подробно доложил. Тогда вы сказали, что отменяете приказание, и велели мне пойти к вам домой и сожрать всю траву как можно скорее, потому что она портит интерьер.
У меня аж табуретка опустилась, и по ослиной морде было видно, что у него от этого прям на душе полегчало. Чего не скажешь о моей душе.
— Ты что, пиньята, совсем поехал?
— Хозяин хочет поменять мне имя? Если вас интересует моё мнение, хозяин, то быть Лимузином мне нравится гораздо больше, чем пиньятой.
— Всем больше нравится быть лимузином, чем пиньятой. Но судьбу наши симпатии не волнуют совершенно. Приходится иногда и чем похуже быть.
Тем не менее, я отбросил табуретку. Осёл, конечно, мудло, но в данном случае я до него при всём желании до**аться не мог. Он выполнял приказ. Якобы мой.
— Танигава, — вздохнула Сандра.
— Дембельский аккорд этой заразы, — подтвердил я. — Шла домой и подговнила напоследок, сука е...
Я осекся. Так, как не осекался ещё никогда. Спустя секунду мне поплохело, и я медленно сел на пол.
— Мёрдок? — всполошилась Сандра. — Мёрдок, ты в порядке?
— Нет, Сандра, я не в порядке, — сказал я. — Я вообще нихрена и ни разу не в порядке.
В голове как будто бомбы рвались. Одна за одной. И все, суки, атомные.
Х*як! — «Почему тебе не пишет мама?»
Х*як! — «Вы уже оцифровывали живого человека?»
Х*як! — «Она может принять облик любой женщины, будь осторожен».
Х*як! — «Дух как дух. Выглядит, как ты. Он всё у тебя забирает. Душу твою высосет. Жизнь заберёт. И будет жить вместо тебя, а ты будешь у него штатным пидарасом для опытов».
Я достал бутылку из инвентаря, посмотрел на просвет. Долго смотрел. А потом вскочил, размахнулся и зашвырнул ею в камин со всего размаху. Осёл «иакнул» от испуга. С Сандрой чуть приступа не случилось — бутылку-то я бросил полную.
— Мёрдок, ты куда? Постой! Да объясни ты, что происходит?
— В студию, — сказал я.
— Зачем?!
— Затем!!! — рявкнул я.
Сандра, не будь дура, поняла, что — п**дец, и настаивать на полном взаимопонимании не стала. Проводила до двери. На пороге я всё-таки остановился и нехотя сказал, хотя разговаривать вообще не хотелось:
— Часов в двенадцать парней собери. Надо работу закончить.
— Поняла, — кивнула Сандра. — А осёл?..
— Осёл? — Я скользнул взглядом по неподвижной пиньяте. — Не знаю... Пусть висит.
TRACK_62
В студии я достал гитару, стул, уселся поудобнее и просто начал играть и петь. Всё подряд, из самого сердца. Перед глазами мельтешили уведомления. Росли уровни навыков, апнулся и основной уровень, и я по привычке разбросал очки навыков. Два — таланту, два — силе воли, остальные — по специальным навыкам. Исцеляющая музыка, Музыка для релаксации. Ну и два — притырил на всякий случай.
До времени. Подумаю. Мне о многом ещё подумать надо, и всякие злое**чие очки — это даже не в первой сотне в очереди на размышления.
Вдохновение начало падать... Презирай не презирай — а считаться приходится. Что ж, благо, с психу не последнюю бутылку расх**рил. Достал — выпил. Попёрло. Где б мы все были без этой волшебной схемы.
— Пишем, — прокашлял я в трубу. — Следующая песня будет называться «Паранормальная жизнь».
И заиграл. Никогда в жизни ещё так не играл. Это, мать его так, был полноценный концерт, квартирник, жиза великая. Только без слушателей. Стихи просто пёрли изнутри наружу. Херовые, конечно, тупые, как всегда. У меня всё тупое. Я и сам тупой.
До последнего ведь в шары долбился, очевидного видеть не хотел. Мол, всё херня, в жизни всегда всё просто, никаких таких нереальных муток нет и быть не может... Угу, не может. Одного не учёл: бывают в жизни ублюдки, которые
Висит перед тобой яблоко — возьми, б**дь, сорви, сожри. Но — нет. Нужно купить стол, поставить под яблоней, потом — тарелку, да так, чтобы строго под яблочком стояла. Потом вокруг дом построить, вокруг дома — забор. Калитку закрыть, в доме запереться и молиться на яблоню, чтоб яблоко упало. А когда не падает — психануть и топором, топором эту яблоню...
— Следующая песня — «Яблочный дом», — скомандовал я звуковику. — В минорчике.
— Запись включена, — откликнулся звуковик.
Прелесть. Вот я уже и дошёл до той кондиции, когда с неписями действительно лучше, чем с людьми. Ну а чё? Тупят плюс-минус поровну, зато мозги меньше е**т. Скажешь — сделают. А люди... С людьми оно всяко бывает.
— Следующая, — сказал я, откашлявшись, — хер знает, как её назвать. Пиши тупо: «Сыну». Потом, мож, переименую.
— Запись включена.
Я ударил по струнам. Я запел: