lurie

Менее удачны были выступления С. Я. Лурье в качестве лектора, читающего общий курс античной истории: небольшого роста, стеснительный, с не очень отчетливой дикцией, он не мог тягаться с такими мастерами публичного слова, как, допустим, его коллеги С. И. Ковалев и Д. П. Каллистов. Он, по-видимому, и сам понимал это и несколько тяготился этой частью своих обязанностей, но только в плане непосредственного ораторского исполнения, отнюдь не подготовкою лекционного курса как такового. Насколько увлекало его дело разработки общего университетского курса, как умело он мог воспользоваться возможностью в легкой, даже несколько неотшлифованной форме представить общий ход греческой истории и высказать любимые, выношенные годами идеи — опять-таки свободно, без необходимых и нередко утомляющих внимание аудитории ученых аксессуаров (ссылок, примечаний и т. и.), — обо всем этом мы можем судить по подготовленной Лурье и частично им опубликованной «Истории Греции».

Это — наиболее обширный из известных нам университетских курсов древнегреческой истории: по своему объему он гораздо больше, чем популярный в 30-х годах очерк греческой истории, составленный С. И. Ковалевым, или более новые и счи-

’ 12

тающиеся вполне солидными пособия послевоенных лет. Правда, в отличие от этих последних курс С. Я. Лурье не включает эпохи эллинизма (изложение доведено до Коринфского конгресса 338/7 г. до н. э., легализовавшего македонскую гегемонию в Элладе), но это сделано сознательно и не может считаться неким просчетом или недостатком. Дело в том, что традиционное членение античной истории на две части — Грецию и Рим — не является безусловным. Эпоха эллинизма, наряду с собственно греческой и римской историей, может быть предметом вполне самостоятельного рассмотрения, что, кстати, и делалось обычно и продолжает делаться в Ленинградском (Петербургском) университете. Курс греческой истории читается здесь достаточно подробно только до Александра Великого, эллинистическому периоду посвящаются одна-две обзорные лекции, а обстоятельно он излагается в специальном курсе, читаемом, правда, лишь студентам, специализирующимся по античной истории.

Так или иначе, курс С. Я. Лурье являет собой обширное и целостное изложение истории Древней Греции в пору ее независимого существования — от самых начал (крито-микенская эпоха) до потери греками своей независимости во 2-й трети IV в. до н. э. Курс этот не только обширен, но и чрезвычайно

11 Ковалев С. И. История античного общества. Греция. Л., 1936

12 Мы имеем в виду издания: Сергеев В. С. История древней Греции.

Изд. 3-е М.,1963; История древней Греции/Под ред. В. И. Кузищина М., 1986.

добротен: изложение ведется обстоятельно, с непрерывною опорою на источники, которые часто прямо цитируются в тексте (что теперь практически не делается в университетских учебниках), с обсуждением различных высказанных в науке точек зрения, с полноценным охватом как собственно политической истории, так и сопутствующих явлений экономической и культурной жизни древних греков. Курс завершается подробным источниковедческим очерком — обзором античной историографии греческой истории от логографов до «малых» историков IV в. до н. э. (Кратипп, Ктесий, Эфор, Феопомп и др.).

Обстоятельности изложения сопутствует глубина, а временами, когда автор вступает в полемику с принятыми взглядами, и острота идейной интерпретации, в рамках которой С. Я. Лурье высказан целый ряд оригинальных, опирающихся на собственные научные изыскания суждений по принципиальным вопросам древнегреческой истории. Среди этих суждений, заслуживающих самого пристального внимания и, в общем, одобрения, отметим:

— решительное отвержение концепции Б. Л. Богаевского о родовом характере крито-микенского общества и обоснование высокого уровня цивилизации (включая наличие государственности) древних критян и микенских греков уже во II тыс.

до н. э.;

— признание исторического регресса в последующую, так называемую гомеровскую эпоху и обусловленного этим возвращения греческого общества к патриархально-родовому укладу жизни (XII —IX вв.);

— верное понимание архаической эпохи (VIII —VI вв.) как времени социальной революции, приведшей к освобождению греческих общин от засилья родовой знати и развитию и утверждению, по крайней мере в передовых городских центрах, демократического строя. Признание фундаментального значения колонизации и выделение, в контексте архаической революции, законодательной реформы и тирании как двух наиболее важных форм свершавшегося в греческом обществе социально-политического переворота;

— понимание исторического значения Греко-персидских войн как важного момента в окончательном переходе древних греков на античный путь развития, с утверждением классических форм рабства, с одной стороны, и принципов полисного гражданства — с другой;