Лунный зверь

— Нет, земля. Я уже вижу прибрежные скалы. А вон и птицы. Посмотри, посмотри, разве это морские птицы? Мы у цели. Мы долетели.

— Земля? Правда земля?

— Да, да! Она выступает из тумана. Забудь про океан. Забудь о воде, думай только о земле. О благодатной земле. Там нас ждет радость. Там нас ждет отдых. Думай об этом. — Мы долетели, долетели! — испускал радостный клич гусь-оптимист. — Все трудности позади. Я же говорил!

— Может, и долетели, — бормотал мрачно настроенный гусь. — На радость здешним лисам. Им теперь будет чем перекусить.

О-ха долго смотрела на гусей. Да, выдержать такой путь не легко, думала она, тут требуется много сил, и телесных, и духовных. А главное, зачем это испытание? Почему бы птицам не остаться у себя, на родине? Ну а если зимы там слишком суровые, что им мешает навсегда поселиться в здешних краях? Но у гусей, как видно, свои соображения на этот счет. Неведомые всем остальным причины влекут их в путь. Наверное, огромные птицы жить не могут без риска и крылья их требуют полета. Кто только их разберет, этих гусей?

Потом мысли лисицы вернулись к Камио. Что ни говори, он спас ей жизнь, а она даже не удосужилась его поблагодарить. Язык не повернулся. И почему только этот Камио так затрудняет ей жизнь?

Кто только их разберет, этих лисов?

О-ха возвратилась в барсучий городок, в свою спальню, не забыв проделать перед выходом все предписанные лисьими традициями ритуалы. Она как следует отдохнула, а ночью, при свете луны, отправилась на ферму и стащила цыпленка. Хваткий крепко спал, и лисица надеялась, что бедолаге-сторожу хорошенько достанется, когда люди обнаружат пропажу. У себя в спальне она дочиста обглодала цыплячьи кости, а перья разбросала по полу. Там уже и так хватало всякого хлама, и Гар, зайдя к ней, недовольно воскликнул:

— Ну и грязища у тебя! Неужели тебе самой не противно?

О-ха удивленно огляделась вокруг, словно в первый раз заметила кучи объедков и прочей дряни:

— Да, не очень чисто. Боюсь, мы, лисы, не умеем наводить порядок.

— Да уж, — проворчал Гар. — А, это что? Уже успела прикончить одного из гусей, что прилетели сегодня? Проворна!

— Вот еще! — Ответ прозвучал более резко, чем хотелось О-ха. — Нет, Гар, это не гусь. Я больше никогда не буду трогать гусей.

Барсук выгнул спину и бросил на нее недоуменный взгляд, не требуя, однако, никаких объяснений. Должно быть, про себя он озадаченно бурчал:

«Кто только их разберет, этих лисиц?»

Оскорбление, страшное оскорбление! Если бы Сейбр, подобно людям, умел плакать от досады и унижения, он, конечно, ревел бы в два ручья. Однажды этой лисице уже удалось опозорить его, ускользнуть из-под самого его носа, но во второй раз… Нет, это слишком! Эта тварь опять его перехитрила. Похоже, ей понравилось над ним издеваться! Зачем, спрашивается, она явилась в усадьбу? Всякому ясно. Решила поднять его на смех. Выставить на позор перед людьми. Ничего, он вырвется из-за ограды, и тогда посмотрим. Во что бы то ни стало он отыщет эту лисицу и ее приятеля-мерзавца. Они отплатят ему за тот стыд, который он испытал, вернувшись к хозяину ни с чем.

Все люди-самцы, гостившие в усадьбе, смеялись над его хозяином, хозяином пса-недотепы! Он, Сейбр, прекрасно уловил злорадные нотки в их лае. А хозяин в свою очередь задал трепку неудачливому охотнику. Сейбр вынес наказание стоически. Он знал: хозяйская палка заслуженно прогулялась по его спине. Да, своей нерасторопностью он запятнал позором не только себя, но и хозяина. Но ничего, час мести близок. Сейбр будет рыскать по улицам города, по полям и лесам, пока не отыщет ее, проклятую лисицу. Некоторые из его знакомых собак, заходивших в усадьбу с визитом, свободно разгуливали по городу и окрестностям. От них он узнал имя обидчицы. О-ха, так звали эту гнусную тварь.

Сейбр прохаживался туда-сюда вдоль ограды, высматривая, нет ли где лазейки. Наконец он обнаружил место, где известка, покарябанная его когтями, выкрошилась из щели между кирпичами. Сейбр поскреб стену лапой. Известка отваливалась легко, как пыль.

Со стороны дома раздался человеческий лай. Хозяин. Придется идти на зов. Но он вернется сюда и будет трудиться, пока не проделает брешь, пообещал себе Сейбр. Оказавшись за стеной, он отправится на поиски О-ха, и не будь он риджбек, если череп лисицы не хрустнет в его зубах. Он готов проискать ее всю осень, всю зиму. Главное, познать наконец вкус ее крови! Подчинившись людям, собаки приняли на себя целый град насмешек от своих диких собратьев. Сейбр признавал — многие из собачьего племени действительно изнежились от беззаботной домашней жизни, разучились выслеживать, ловить, убивать. Но он не из числа этих жалких выродков! И он не простит лисице насмешек. Шакалы и гиены в той стране, где он жил прежде, знали, что с ним шутки плохи. Он докажет, что собаки — это тоже звери. Разделив кров с людьми, они не перестали быть охотниками, не утратили своего достоинства.