Лунный вариант

Еще, разумеется, каждый план по отдельности не давал никакой гарантии уничтожения Аномалии. Например, из того, что взрывался кислородный бак, вовсе не следовало, что капсула воспламенится и тем более затонет. Даже нарушение деферента могло иметь значение только после «прокалывания» страхующих надувных баллонов. Короче, сама груда планов демонстрировала полную неготовность ЦУПа к подобному развитию событий.

И все-таки среди предложенной белиберды имелось одно такое же спорное, но все-таки решение. Оно сразу понравилось Владиславу Николаевичу, ибо предусматривало наличие у исполнителя пилотских навыков. А ведь он еще школьником посещал аэроклуб и прыгал с парашютом.

Глава 26 Ощущение силы

И когда подошло время, он уже многое успел. Он успел вдоволь наглядеться на горизонт. И не то чтобы ему надоело (где-нибудь на балконе сочинской гостиницы, не вставая с раздвижного шезлонга, можно было бы делать это гораздо-гораздо дольше), но как-то убедило, что сколько-то сотен квадратных километров моря – это все-таки много и что цивилизация, рыпнувшаяся в космос, как-то не очень досконально освоила вроде бы обжитой мир. Он успел проверить выполнение плана «номер Раз»: после освобождения от креплений контейнер с таинственным содержимым сдвинуть с места не удалось. Он достал из НАЗа (носимого аварийного запаса) специальный многофункциональный нож, но все же не решился осуществлять план, по которому следовало полностью покинуть нутро капсулы и прорезать надувные баллоны. Он все время чувствовал головокружение и чудовищную слабость: ему казалось, что его закаленное центрифугами тело весит килограммов двести. Но он все же сделал нужное не по подсказкам мудрого Центра управления, а по своему собственному проекту. Непонятно, почему в ЦУПе совсем забыли о пистолете, придаваемом к НАЗу. (Может, и не забыли, а по въевшейся в жизнь замполитовской привычке опасались несчастных случаев от неправильного обращения с оружием.) А вот Владислав Николаевич о нем вспомнил. И хотя тело ужасно болело и не слишком желало слушаться, он заставил себя нырнуть внутрь спускаемого аппарата еще раз, взять девятимиллиметровый автоматический пистолет Стечкина и, как можно устойчивей разместившись наверху, расстрелять всю самонадувающуюся резину. От грохота и еще от радости осуществления хоть чего-нибудь нужного появилось ощущение силы.

А вот что он сделать не сумел: он не смог связаться с поисковыми средствами по радио. Весь диапазон был забит какими-то странными разрядами. Может, где-то поблизости бушевали грозы? Хотя не исключено, что ведущие поиск корабли уверенно принимали передачу автоматической щелевой антенны, начавшей сигнализировать сразу после срабатывания двигателей мягкой посадки. А еще Владислав Николаевич не задействовал систему аварийных пусков сигнальных ракет. Он заблокировал ее по приказу свыше еще за пять тысяч километров от Земли. Свои обязались найти его и так, а давать лишний шанс в поиске американским «ястребам» не позволялось.

Затем он снова ждал.

И хотя он не спал, он едва не проворонил развязку всей своей эпопеи.

Глава 27 Насморк

В космическом полете существует один миг, когда сердца сотрудников Центра управления замирают не от предчувствий плохого, что естественно, ибо наш разум гадок и с мазохистской настойчивостью лепит всякие мерзости без счета. В этот миг сердца замирают от неопределенности. Длится это минуты, и сделать ничего нельзя. Ибо в эти растянутые мгновения космическое тело будто проваливается в кошмар звездолетчиков будущего – «черную дыру». В действительности все проще – корабль валится сквозь атмосферу, и физическая среда вокруг него обращается в пятую по счету форму материи – плазму. Радиоволны не способны пробить брешь в плазменном коконе. Все, что остается в распоряжении обладателей гигантских антенных полей и сверхчувствительных приемников, – это тревожное ожидание. Правда, если дело вершится над родным советским Казахстаном, многочисленные радиолокационные станции всегда готовы помочь. Они способны если и не протянуть телепатическую нить к стиснутым многократным «G» космонавтам, то по крайней мере доложить, что большая раскаленная капля гасит скорость и, значит, вот-вот замрет под растопыренной связкой парашютов. Здесь, в южной части Индийского океана, все несколько неопределенней. Морские локаторы все же не чета сухопутным стационарам, а те, что достойны, не могут быть сразу везде. Например, научно-техническое чудо – «Космонавт Юрий Гагарин» – находилось в северной части этого же океана, вблизи полуострова, наградившего такое скопище воды производным от собственного имени.