Идиотка. Он ни разу ее не обнадежил — ни словом, ни делом. Он изо всех сил помогал ей свыкнуться с тем фактом, что они лишь друзья. Он не позволял ей влюбляться в себя, но все равно ее сердце оказалось разбито.
Что хуже всего, последней каплей стал поцелуй незнакомой девушки с Луны. И Торна действительно ни в чем нельзя было упрекнуть.
— Кресс, послушай…
Пальцы Торна скользнули по ее запястью, но девушка отдернула руку.
— Не нужно, — замотала головой она. — Прости, мне жаль. Зря я на тебя так сорвалась.
Кресс высморкалась в дурацкое бабочкино крыло и краем глаза заметила, что Торн пригладил волосы рукой. Взгляд капитана обжигал ей шею, и Кресс отвернулась, старательно делая вид, что заинтересовалась каким-то пурпурным цветком.
Конечно, теперь он все понял. Она выдала себя с головой. Хотя, наверное, он давно уже догадался, но так боялся
Правда, теперь он явно был не прочь поговорить. Кресс чувствовала, что невысказанные слова электризуют воздух в комнате и теснятся в горле, готовясь прорвать плотину молчания. Сейчас он попросит прощения. Скажет, что она дорога ему. Как друг. Как член команды.
Этого ей хотелось меньше всего. Только не сейчас. Лучше вообще никогда не слышать этого, и уж сейчас точно самый неподходящий момент. Им предстояло разобраться с куда более важными делами.
— И сколько нам тут ждать? — спросила она, радуясь, что ее голос больше не дрожит.
За спиной послышался шорох и стук пальцев по портскрину.
— Пару минут. Думаю, за это время они успеют согнать всех гостей в зал.
Кресс кивнула. Секунду спустя она услышала за спиной еще один вздох.
— Кресс?
Она покачала головой, и перед глазами замелькали пушистые шарики — она и забыла про свою шляпку с усиками. Наконец она повернулась, искренне надеясь, что выглядит не такой несчастной, какой чувствовала себя в душе.
— Все в порядке. Я просто не хочу об этом говорить.
Торн привалился к закрытой двери и сунул руки в карманы. Кресс никак не могла понять, что за чувство написано у него на лице. Стыд, сомнение, волнение? И что-то еще —
Долгое время Торн смотрел на нее, не отрываясь.
— Хорошо, — наконец сказал он. — Я тоже не хочу об этом говорить.
Кресс хотела кивнуть, но Торн вдруг оторвался от двери. Застигнутая врасплох, Кресс начала отступать. Три, четыре шага — и она уперлась в письменный стол.
— Что?..
Торн стремительно пересек комнату, одним движением усадил Кресс на стол, так что она ткнулась спиной в огромный горшок с папоротником, и…
Она тысячи раз вспоминала их поцелуй на крыше, но
Тогда Торн целовал ее мягко, словно хотел защитить. Сейчас его губы были требовательными и решительными. Кресс вся обратилась в чувства. Руки Торна обжигали кожу сквозь тонкую ткань юбки. Она сжимала коленями его бедра, а он притягивал ее все ближе и ближе, словно хотел слиться с ней воедино. Слабый стон сорвался с губ Кресс, чтобы тут же угодить в ловушку его губ. И она не могла сказать наверняка, кому принадлежал следующий стон.
Тогда, на крыше, их поцелуй был слишком быстро прерван битвой, но этот продолжался и продолжался…
Наконец, когда Кресс уже начало казаться, что она вот-вот лишится чувств, их губы разомкнулись. Она дрожала и очень надеялась, что Торн не поставит ее на пол и не скажет будничным тоном, что пора приступать к работе. Она бы сейчас и до двери не дошла, не говоря уж о пробежке в противоположную часть дворца.
Но Торн не спешил отпускать ее. Напротив, он обнял Кресс, и она ощутила знакомое чувство защищенности. Дышал капитан так же прерывисто, как она.
— Кресс. — Он произнес ее имя, словно клятву.
Она нервно повела плечами, облизнула губы, еще не остывшие после поцелуя, и заставила себя опустить руки с волос Торна ему на грудь.
Чтобы слегка его оттолкнуть.
Не для того, чтобы освободиться из объятий, но чтобы вернуть себе способность дышать, и думать, и сделать то, о чем она будет жалеть всю оставшуюся жизнь.
— Это… — голос Кресс сорвался, и ей пришлось начать сначала: — Это не то, чего я хотела.
До Торна не сразу дошел смысл ее слов, но потом лицо капитана помрачнело, и он отодвинулся.
— То есть я этого хотела! — поспешила объясниться Кресс.
На лице Торна проступило такое облегчение, что Кресс вдруг стало жарко. Дразнящая улыбка говорила сама за себя. Ну
— Я просто не хочу стать очередной девушкой, которую ты поцелуешь и забудешь, — наконец выговорила Кресс, чем снова стерла улыбку с его лица.
— Кресс… — в голосе капитана слышалась боль, и надежда, и неожиданная уязвимость. Торн глубоко вдохнул. — Она выглядела совсем как ты.
Только услышав последние слова, Кресс поняла, что до сих пор смотрит на губы Торна. Но сказанное заставило ее поднять глаза.
— Что?
— Девушка в коридоре, которая меня поцеловала. Она выглядела, как ты.