Лунные капли во флаконе

   - Ты и вправду так думаешь? - ярко очерченная бровь Элинор взмыла вверх. - Кто же это топит камины в июне?

   Амелия неуверенно принялась собирать раскиданные листы, но они ускользали из-под неловких пальцев, которые хватали только воздух. С огромным трудом ей, наконец, удалось подобрать их с пола, сложить неровной стопкой и дрожащими руками кое-как запихнуть внутрь истертой обложки. Затем она бросила истерзанный дневник в ящик стола и повернулась к нему спиной, опершись обеими руками на столешницу, но тут же сил опустилась на пол.

   Не моргая, она пристально следила за перемещениями прозрачной фигуры по комнате. Элинор по-хозяйски окинула взглядом спальню и хмыкнула, заметив на полу ворох грязной одежды.

   - Почему ты не можешь оставить меня в покое? Меня, мою семью, моих друзей...

   - Ты про Сэмьюэла? Какой милый юноша. Он напомнил мне мою первую любовь. Ты, верно, и не представляешь, как давно это было... Чудесные воспоминания. Впрочем, едва ли ты меня поймешь.

   - Бога ради, только не трогай Сэмьюэла! Он мой друг, он дорог мне! - взмолилась Амелия.

   Элинор задумчиво посмотрела на нее долгим взглядом и улыбнулась своей улыбкой, способной заморозить ад.

   - О, не бойся, я не сделаю ему ничего дурного. Не все в этом мире происходит по моему желанию, даже если бы я того и хотела.

   Вслед за этим Элинор внезапно исчезла. Как бы Амелия ни всматривалась в темноту, желая различить ее лицо и силуэт, ничего необычного она не замечала. Когда она, наконец, поднялась на ноги, цепляясь за письменный стол, то увидела, что дверь ее комнаты приоткрыта. То мог быть сквозняк - и, скорее всего, так оно и было - однако что-то, какой-то внутренний порыв заставил ее выглянуть в коридор. Сама ли она искала Элинор, или та неведомым образом принудила ее следовать за собой, но первое и единственное, что девушка увидела в темном коридоре, была уже хорошо знакомая призрачная фигура.

   - Прогуляемся? - голос Элинор звучал везде и нигде одновременно, отражаясь от стен и пола. - Твоя комната - пожалуй, самое унылое место в этом доме!

   - Я не хочу идти за тобой! - испуганно зашептала девушка.

   - Тогда не иди!

   Ее фигура растворилась ночным туманом, Амелия же и заметить не успела, как ступила в коридор, а дверь захлопнулась за спиной. Она не хотела идти, но ноги сами несли ее вперед.

   - Куда ты ведешь меня? - прошептала она без надежды на ответ.

   Жесткие ворсинки ковра неприятно кололи обнаженные ступни, в темноте ей пришлось держаться за стену, чтобы не упасть, и она, пожалуй, больше всего сейчас хотела оказаться в своей постели, но вместо этого отчего-то все шла и шла дальше. Фигура призрака то появлялась перед ней, то исчезала, как неверный свет маяка. В следующий раз она возникла у самой лестницы, помахала ей и сделала шутливый реверанс, вновь исчезнув во мраке.

   Амелия и не заметила, как спустилась вниз - лестницы словно не существовало вовсе, так быстро она одолела все ступени, и вот уже стояла у входа в старый кабинет и искала глазами Элинор. Дверь медленно приоткрылась перед ней, из комнаты лился теплый свет, и девушка, сама того не желая, подалась вперед.

   - Какой ты любишь чай?

   - Ч-что?

   - Сейчас пять часов. Я спросила, какой ты любишь чай!

   Элинор уставилась на нее в упор, нетерпеливо покачивая ногой в шелковой туфельке. Нет, никаких сомнений, это действительно была Элинор - уж ее-то внешность Амелия успела запомнить как нельзя лучше. Но она не была больше видением - более того, в ее существовании не могло быть никаких сомнений: вместо прозрачной, бледной кожи на ее щеках сиял здоровый румянец, а щеки нежного персикового цвета чуть обветрил свежий воздух. Вместо обычного платья из белой кисеи, к которому уже успела привыкнуть Амелия, на ней был надет дневной шелковый наряд светло-зеленого цвета с завышенной талией, расшитый желтыми птицами. Девушка вдруг поняла, что и сама она уже не в ночной рубашке: она была облачена в платье схожего покроя, который раньше видела только на картинах и гравюрах начала века - с низким декольте и короткими рукавами-фонариками. Волосы больше не свисали мокрыми прядями, но были завиты в локоны и убраны наверх, на ногах же красовались легкие туфельки, наподобие тех, что носила Элинор. Она непроизвольно прикрыла руками непривычно оголенную грудь и принялась непонимающе озираться по сторонам.

   Это была уже вовсе не пустая комната с голыми стенами, в которой еще совсем недавно она беседовала с матерью о мебели и цвете штор. Это не был и кабинет лорда Вудворта, каким он виделся ей в кошмарах. Более этого, такой комнаты вообще не существовало в их доме - она была слишком узкой, зато вытянулась так, что вместила целых три высоких французских окна, которых в доме отродясь не было. Вся мебель выглядела довольно старомодной, хоть и совсем не старой, и, скорее всего, была именно такой, какой Элинор могла ее запомнить при жизни.

   - Где мы? Что это? - прошептала она.

   - Ах, какая разница, - пожала Элинор плечами. - Разве здесь не мило? Джонсон! - она тряхнула маленьким медным колокольчиком, неведомо откуда взявшимся в ее руках.