Луна жестко стелет

Но тысяча триста кэмэ – путь долгий даже на предельной скорости. Я успел сообразить, что не может он сесть к нам на головы прямо с нисходящей ветви эллипса, его дальше вокруг Луны занесет. Если только он сходу траекторию не переменил. Но Майк насчет перемены молчал. Вперед я хотел сам спросить, а потом подумал: «Ни к чему. Пускай Майчиков сыночек сам покажет, чему научился, не будем отвлекать лишними вопросами».

Со всех орудий доложили захват цели простым шаром, включая те четыре, которые Майк сам сельсинами вел. Те четыре доложили: цель на перекрестии без доворота вручную. Это в самую струю: стало быть, сыночек усвоил всё, что Майк втолкомячил, и упреждение рассчитывает железно.

В темпе выяснилось, что борт не на очередной оборот идет, а таки на посадку нацелился. Проверка-спрос – ни к чему. Делается всё ярче, а поза относительно звезд не меняется. Значит, прет прямо на нас, е-мое.

– Дальность – пятьсот кэмэ! – холодно сказал Майк. – Товсь на жог! Всем орудиям на дистанционном управлении по команде «жог» ручной доворот отставить! До залпа – восемьдесят секунд.

Самые долгие в моей жизни были минута двадцать секунд. Гад оказался здоровущий – офонареть! Майк вперед по десять секунд отсчитывал до тридцати, а после начал посекундный отсчет.

– Пять, четыре, три, два, один, – ЖОГ!

И борт сходу как засияет!

Чуть не проворонил крохотную искорку, она от гада прянула то ли до, то ли уже при жоге. Но Майк вдруг сказал:

– У противника запуск ракеты! Орудия с сельсинами веду сам, доворот отставить! Всем прочим продолжать жог! Приготовиться по-новой к приему це-леуказаний!

Через несколько секунд, – а может, часов, – он дал новые целеуказания и добавил:

– Жог наводкой простым шаром, поиск цели свободный!

Я силился разом уследить и за бортом, и за ракетой, и того, и ту потерял, зырк мимо бинокля, гля – ракета! Как жвахнется как раз между стартом старой катапульты и нами! Ближе к нам, меньше чем в километре. Нее, не сработал запал, термояд не пошел, а то я бы тут сказок не рассказывал. Но рвануло здорово, остатки топлива, я считаю, серебристый горб всплыл, даже против солнца видно, и сходу ощутимо землю тряхнуло. Но ущерба никакого, несколько кубиков скалы раскидало, и всё.

А борт в диком темпе снижался. Уже не сверкал нестерпимо, уже видно было, что это борт, причем на глаз повреждений не было. Вот-вот должен был вдарить пламенем и зависнуть перед посадкой.

Но не вдарил. Так и врезался километрах в десяти от нас на север, громадный серебряный купол сделался, ударило по глазам, погасло, но потом черное пятно еще долго в глазах стояло.

Майк сказал:

– Доложить потери! Орудия зачехлить! Доложить об исполнении, и всем в укрытие!

– Орудие «Алиса»! Потерь нет.

– Орудие «Бемби»! Потерь нет.

– Орудие «Цезарь»! Один человек контужен обломком скалы, гермоскаф без наружных повреждений!..

Спустился я вниз, воткнул свой телефон, спрашиваю:

– Майк, в чем дело? Разве они не передали тебе управление после того, как ты им гляделки выжег?

– Передали, Ман.

– Опоздали?

– Нет. Это я их гробанул, Ман. Назначил подход с максимальной экономией топлива.

* * *

Часом позже я был внизу у Майка, в первый раз за пять или шесть месяцев. До бункера в комплексе было быстрей добраться, чем до Эл-сити, а контакт с кем надо был даже лучше, чем в городе: никто не встревал. Надо было с Майком поговорить.

Я пытался до Ваечки дозвониться еще со станции трубы при старте катапульты. Добрался до кого-то во временном госпитале в Старом куполе, и там сказали, что Ваечка в обморок упала, ее уложили, снотворное дали, чтобы отсыпалась всю ночь, и будить не ведено. Финн с полной капсулой своих хлопцев рванул в Черчилл, чтобы там покончить с десантным бортом. От Стю ни звука. Гонконг и проф всё еще отрезаны. Похоже, я да Майк – на какое-то время вот и всё правительство.

А надо было приступать к операции «Булыган». Не понимайте «Булыган» просто как «зафитилить», и всё. Вперед надо было объявить Терре, что именно мы собираемся делать и почему. Точно обозначить повод. Проф, Стю, Шини и Адам все вместе над этим поработали, болванку прикинули на случай атаки. Атака имела место, и надо было поменять текст применительно к обстоятельствам. Майк уже переписал и распечатку выдал, так что я мог ознакомиться. Рулон длинный вышел, я прочитал, поднял глаза.

– Майк, эти обзоры и наше обращение к ФН составлены так, будто мы в Гонконге тоже победили. Насколько ты в этом уверен?

– На девяносто два процента с хвостом.

– Ты считаешь, этого хватает, чтобы отправить такие бумаги?

– Майк, вероятность, что мы там победим, если уже не победили, близка к единице. Тамошний борт обездвижен. У всех остальных в баках сухо. В Гонконге одноатомного водорода кот наплакал. За ним надо подаваться сюда. Это означает переброску войск на вертокатах. Жуткая поездочка при высоком-то солнце, даже для лунтиков жуткая. А добравшись сюда, еще надо нас одолеть. Этого они не смогут. Конечно, исходя из предположения, что тамошние борт и десант вооружены так же, как и прочие.

– А как насчет посылки ремонтной бригады на ретранслятор БЛ?