Лунь

Я заторопился уходить, и глаза Алисы потухли. Ей хотелось, чтобы я еще побыл. Наверное, одиноко вот так сидеть одной в трехкомнатной квартире, да еще в воскресенье. Но ей было неловко просить меня остаться. Когда я уже был в прихожей, она замялась и сказала:

– Сергей, тебе…– она опустила глаза, а потом еще тише произнесла,– может, ты останешься? Мы ведь сейчас одни.

Я растерялся. Совсем недавно, только что я рассказал ей об Олесе и думал, что ей понятны мои чувства. А она предлагает мне такое. Или я чего-то не понимаю, или она.

– Алиса, я не могу… прости. Я теперь с Олесей.

Мои слова показались мне неубедительными. Алиса, по-прежнему, мялась около стены и не смотрела на меня.

– Я знаю, Сережа, я не претендую на твои чувства. Просто останься сегодня со мной. Мне так нужно.

Ну и положение! И что теперь? Я не хотел оставаться, и точка. Но и обижать Алису тоже не хотелось. Раньше, до Олеси, я бы не заморачивался на эту тему. Со спокойной совестью я бы остался. Но теперь я не мог, у меня была Олеся, и я любил ее. Мне больше никто не нужен. Я не мог обмануть ее. Зачем тогда мне надо было столько страдать и переживать?

– Алиса, зачем?– членораздельно произнес я.

– Мне одиноко. И мне было так хорошо тогда. Жаль, что все слишком быстро закончилось.

Я тяжело вздохнул. Ведь говорило же мое подсознание, что я совершаю ошибку! И что теперь? Что?

– Алиса, я тогда поступил неправильно. Мне так жаль. Изви…

– Зачем ты извиняешься?– перебила она.– За это не надо извиняться. Я почувствовала себя нормальным человеком, желанной женщиной.

Ее черные глаза гневно вспыхнули, когда она посмотрела на меня. Но я не понимал, о чем она говорит, потому что плохо помнил ту ночь. Я много выпил, так как старался не думать об Олесе. И мне были непонятны ее слова о желанности. Алиса – восхитительная, интересная женщина, она могла бы найти себе любого мужчину, поинтересней меня.

– Слушай,– криво усмехнулся я,– зачем я тебе? Ты красавица, умница, тебе стоит только посмотреть на любого мужика, и он твой. Только свистни, и он прибежит как пес к твоим ногам. Но я совсем не тот, кто нужен тебе. И я, как бы это сказать,… занят. Прости, что я грубоват.

– Это лучше, чем изворотливые слова,– твердо ответила она.– Но я не вижу проблемы в том, если бы ты остался. Я не буду бегать за тобой, и трезвонить на всех углах о нашей связи. Никто не узнает. Это необходимо мне лично. И мне не нужно никаких обещаний и слов любви. Мне нужна только эта ночь с тобой.

Я застонал. Как же все непросто. Я не ожидал такого поворота и подвоха. Она подошла ко мне вплотную и положила свою руку мне на шею. Я невольно дернулся назад. Она не отрывала от меня своих черных глаз.

– Я честна перед тобой, Сережа. С тобой я такая, какая есть. Мне не нужно притворяться и подстраиваться. Я могла бы заполучить тебя очень быстро, если бы пустила в ход свои возможности, ты даже не заметил бы. Но я открыто сказала тебе, чего хочу.

– И как бы ты заполучила?– пробормотал я, не желая на самом деле это знать.

Она не ответила, но приблизила свое лицо к моему, и поцеловала меня в губы. Я не стал отвечать, думая, что этим она и ограничится. Но ее поцелуй только начался. Она словно въедалась в меня, проникая внутрь и нежно действуя своим языком. А ее рука пролезла под рубашку и ласкала мою грудь. Мое сердце необоснованно билось о ребра. Во мне проснулось острое желание. Я хотел обладать ею. Еще немного, и я поддамся ее чарам, и будет поздно. В моем сознании промелькнуло беспомощное Олесино лицо, когда она сидела в «Ниссане». Я медленно, стараясь быть тактичным, прекратил поцелуй и высвободился из ее объятий.

– Ты сильна, Алиса,– выдохнув, признал я.– Если бы это было раньше, то да, я был бы твой.

– Если ты останешься, узнаешь полную мою силу,– пообещала она.– Ты не пожалеешь. То, что было той ночью, не считается. Я отдыхала и наслаждалась. А теперь я хочу показать на что способна.

– Я догадываюсь, на что ты способна, и потому уйду прямо сейчас. Не обижайся, пожалуйста, я не отвергаю тебя. Ты очень желанна, даже слишком. Просто я принадлежу теперь другой. И знаешь, та моя просьба, она отменяется. До свидания, хищная красавица.

Я умудрился чмокнуть ее в щеку и быстро выскочил на лестничную площадку. В лифте я громко сказал «ух», и попытался успокоиться и прийти в себя. И что с этими женщинами такое? Или что со мной такое, что у меня такие женщины? Я даже отказывался думать и вспоминать Алису. У меня было такое ощущение, что в ней уживается две разных женщины. Одна – интересная, умная, чуткая, а другая – развратная, циничная, ненасытная. Я избегал таких. Если попадешь к ним в руки, то добром это не кончится. Эта женщина, как из романа Достоевского – роковая красавица-мученница. И сама страдает и тебе даст насладиться страданиями в полной мере.