Luminoforce

Когда-то именно там зародился Новаград. Когда-то именно там родился Мартин Гебрé. Не в физическом плане, но профессиональном. Он помнит еще тот город, ставший первым городом ученых во всей Конфедерации. Мартин начал свой путь оттуда и рос вместе с городом. В глубине души ему было больно видеть, что стало с сердцем Новаграда, и он всей душой мечтал это изменить. Тем более сейчас, когда Второй сектор стал единственным местом неподвластным ему. Уж Макаров постарался на славу. Его бывший наставник, отец его лучшего друга, его злейший враг… Он, словно старая крыса, засел где-то там в глубине Второго сектора, слился с серыми стенами старых домов и напичкал каждый угол глушилками. Второй из-за него стал настоящей дырой, не только в прямом, но и переносном смысле. Ни один спутник, ни один радар не способны пробить его оборону. Чертов гений! Но скоро все изменится… Война за Новаград вот-вот будет закончена, и, когда Глава Совета Общин склонит свое колено перед Мартином, Второй сектор падет. Подумать только, ЦИУС смог достигнуть такого влияния, что даже Консулату приходится считаться с мнением его главы. С его мнением.

Мартин снова расплылся в улыбке. Покинув свое кресло, он подошел к окну.

Так уж случилось, что в последние годы в управлении Новаградом наблюдалось двоевластие. Долгие годы городом управлял Совет Общин, формируемый из представителей Консулата и местных жителей. Но по мере развития и расширения Института, росло и его влияние на все сферы городской жизнедеятельности. Взять хотя бы поликидронов, программное обеспечение которых полностью производилось компанией. ЦИУС стал крупнейшим благотворителем Фонда потомков жертв Катастрофы, направленного на помощь национальным кантонам, стал учредителем многих прочих некоммерческих городских фондов, вошел в наблюдательные советы всех государственных структур. Очень скоро те сорок процентов Совета, что формировались из городских жителей, были полностью заполнены обязанными и благодарными ЦИУСу гражданами. Такой расклад не очень устраивал ту часть, что назначалась Консулатом, в том числе главу Совета – Марко Тромболли. Его власть таяла на глазах, как и поддержка из столицы. Консулат был им не доволен, но позволил самому разобраться в сложившейся ситуации. А тот не придумал ничего лучше, как действовать по принципу «враг моего врага – мой друг». С подачи Гебрé Макарова записали в террористы и назначили круглую сумму за его голову. Несколько камер с патрульных машин засняли похожего на Макарова человека на векторах Второго. Но в пику Директору ЦИУСа Тромболли снизил численность полиции на улицах сектора вдвое, аргументировав свое решение отсутствием реальных доказательств пребывания террориста на территории сектора, в котором преступность не превышала допустимую разрешенную погрешность. Вот так, благодаря Главе-идиоту, Макаров получил возможность вести свою подрывную деятельность, направленную против ЦИУСа и Гебрé лично. Такой расклад очень злил Мартина. И дело совсем не в том, что он видел в лице Макарова серьезную для себя угрозу. Нет. Разве что, немного. Однако, и недооценивать старика не стоило. Этот старый лис, ни на йоту не растратил своей хитрости, приобретя с годами осторожности. Именно поэтому, не смотря на все усилия Мартина, никто не хотел воспринимать исходящую от Макарова угрозу всерьез. Именно поэтому Тромболли на протяжении последнего года блокировал решения Совета о зачистке Второго сектора. Именно поэтому Мартин остановился в шаге от вершины. Но мир изменчив…

Резкий телефонный звонок нарушил царящую в кабинете тишину.

Гебрé лениво потянулся к сомкнутому на кисти руки фиолетовому браслету и, смахнув по его поверхности указательным пальцем, произнес:

– Слушаю Вас, Виктор, – его ровный, со взрослой хрипотцой голос заполнил собой кабинет. – Надеюсь это что-то важное, – голос окрасился повелительностью вкупе с небрежностью.

Мартину нравился его голос. Без лишнего стеснения, он часто думал о том, что тот поистине красив и эффективен. И Гебрé умел управлять им. Многие отмечали это. Голос был одним из его орудий в достижении желаемого.

– Простите за беспокойство, месье Гебрé, – раздался глухой мужской голос, – но это касается Второго сектора.

Мартин удивленно вскинул брови. Второй сектор, погруженный во тьму, всё еще был перед его глазами.

– И что же с ним не так?

– Все месье, – голос на том конце казался растерянным. – С ним все не так, – мужчина говорил эмоционально, словно паникуя, но, выдохнув, спокойно добавил: – Впервые за годы мониторинга мы смогли его увидеть, месье.